Белая королева. Филиппа Грегори

ужасаясь самой себе, пялилась на короля, словно невежественная крестьянка! Но я действительно не могла оторваться от этих светлых глаз и улыбки. Король, обжигая меня взглядом, спросил:

      – Кто ты?

      – Ваша милость[3], это моя мать, леди Елизавета Грей, – вежливо ответил ему мой сын Томас, стаскивая с головы шапку и преклоняя перед королем колено.

      Второй мой сын, Ричард, тоже опустился на колено и пробормотал себе под нос:

      – Кто это? Неужели король? Правда? Я таких высоких людей никогда в жизни не встречал!

      Я села перед королем в глубоком реверансе, по-прежнему не отрывая от него глаз. Мало того, я смотрела на него таким откровенно горячим взглядом, какой женщина может дарить только обожаемому мужчине!

      – Встань, – тихо, обращаясь только ко мне, сказал Эдуард. – Так ты, значит, вышла на дорогу, чтобы повидаться со мной?

      – Мне нужна ваша помощь, – ответила я.

      С огромным трудом я заставила себя произнести хотя бы эти несколько слов. Мне казалось, что не только на него, но и на меня подействовало то любовное зелье, которым моя мать пропитала шарф, ниспадавший с моего высокого головного убора.

      – Я овдовела и теперь не могу получить обратно те земли, которые полагались мне в качестве приданого, но были у меня несправедливо отняты. Не могу я получить и вдовью часть своего наследства… – Я запнулась, заметив заинтересованную улыбку Эдуарда, и добавила: – Да, я теперь вдова. И мне совершенно не на что жить.

      – Вдова?

      – Мой муж, сэр Джон Грей, погиб при Сент-Олбансе, – сообщила я.

      Это было все равно что признаться Эдуарду в предательстве и навлечь его проклятие на моих сыновей. Разумеется, Эдуард прекрасно знал имя того, кто командовал вражеской кавалерией. Я закусила губу, но все же не отступилась и продолжила:

      – Отец моих сыновей просто исполнял свой воинский долг, ваша милость; он всего лишь остался верен тому человеку, которого считал своим королем. И мои дети ни в чем не виноваты.

      – То есть он оставил тебе этих двух мальчиков? – Король улыбнулся и сверху вниз посмотрел на моих сыновей.

      – Да, ваше величество, – подтвердила я. – И они главное мое богатство. Этого зовут Ричард Грей, а этого – Томас Грей.

      Эдуард кивнул. Мальчики глазели на него, как на чистопородного скакуна, слишком крупного, чтобы у них хватило смелости его приласкать, но вызывавшего восторг, смешанный со страхом. Король снова посмотрел на меня.

      – Страшно хочется пить. Ваш дом, надеюсь, где-то неподалеку? – спросил он.

      – Да, ваша милость. Для нас было бы большой честью…

      Я бросила опасливый взгляд на сопровождавших его гвардейцев, которых было, пожалуй, не меньше сотни. Эдуард негромко рассмеялся.

      – Мои люди могут продолжать путь, – пояснил он. Затем обратился к тому воину средних лет: – Ты, Гастингс, ступай с войском дальше, в Графтон, а я вскоре вас нагоню. Со мной могут остаться

3

В описываемый период подобное обращение к королю было вполне приемлемым и распространенным наряду с обращением «ваше величество», которое стало обязательным несколько позже.