Белая королева. Филиппа Грегори

только во Фландрии. Я оставил твоей матери достаточно денег, и она знает, куда тебе в таком случае направиться.

      – Я буду это помнить, – заверила я. – Но пожалуйста, вернись ко мне!

      Эдуард засмеялся. И это был не фальшивый смех, а смех человека действительно счастливого, уверенного в своей удаче и своих возможностях.

      – Я обязательно к тебе вернусь, – пообещал он. – Верь мне. Ты вышла замуж за мужчину, который намерен умереть только в собственной постели и желательно после того, как займется любовью с прекраснейшей из женщин Англии!

      Эдуард протянул ко мне руки, и я шагнула в его теплые объятия.

      – Ты все-таки очень постарайся вернуться, – настаивала я. – А я очень постараюсь всегда оставаться для тебя самой прекрасной женщиной Англии.

      Эдуард поцеловал меня, но как-то коротко, словно мыслями был уже где-то в другом месте, и решительно высвободился из моих сомкнутых рук. Я чувствовала, что он покинул меня еще до того, как, низко пригнувшись, шагнул за порог, возле которого уже стоял его паж, держа под уздцы оседланного коня.

      Когда Эдуард уже вскочил в седло, я выбежала из дома помахать ему на прощание. Его огромный гнедой жеребец, невероятно сильный и мощный, нетерпеливо приплясывал на месте, выгибая шею и пытаясь подняться на дыбы. Король Англии, натягивающий поводья, был так великолепен на своем боевом коне в лучах солнца, что и мне на мгновение показался совершенно неуязвимым.

      – Да хранит тебя Господь! Удачи в бою! – крикнула я, и Эдуард отсалютовал мне, пришпорил коня и помчался на битву с другим законным королем Англии – за жизнь и корону.

      Я так и стояла, подняв руку, пока вдали не перестал мелькать его боевой флаг с белой розой Йорков, пока не смолк топот копыт. Я не помнила себя от горя – он уехал от меня, ускакал прочь, встретимся ли мы когда-нибудь?.. И тут, к своему ужасу, я увидела, как мой брат Энтони, явно давно за нами наблюдавший и наверняка видевший сцену прощания, вышел из густой тени и направился прямо ко мне.

      – Ах ты шлюха! – бросил он.

      Я непонимающе уставилась на брата.

      – Что?

      – Ты шлюха! Ты опозорила наш дом, свое имя и имя своего бедного покойного мужа, который погиб, сражаясь с этим узурпатором! Да простит тебя Господь, Елизавета, но я немедленно все рассказываю отцу. Надеюсь, он просто отправит тебя в монастырь, а не придушит в ту же минуту!

      – Нет!

      Я решительно шагнула к Энтони и схватила его за плечо, но брат стряхнул мою ладонь.

      – Не трогай меня, паршивка! Я не желаю, чтобы ты прикасалась ко мне теми же руками, какими только что оглаживала этого Йорка!

      – Энтони, ты все неправильно понял!

      – Что ж мне, собственным глазам не верить? – разъяренно прошипел он. – Или ты меня околдовала? Ты у нас, часом, не фея Мелюзина? Не прекрасная богиня, которая так любит купаться в лесных источниках? Может, и тот, кто недавно с тобой расстался, всего лишь рыцарь, поклявшийся верно тебе служить?