Окруженец. Виктор Найменов

и замахивался на меня каким-то колом, но увидел звездочку на фуражке и выпустил палку из рук. Вот это и был Ванька. Я улыбнулся и потрепал его по вихрастой голове:

      – Молодец, не даешь мамку в обиду!

      Но он только нахмурился и ничего не ответил, а Васька взял меня за руку и потащил ближе к народу. Я приблизился к людям и представился:

      – Лейтенант Герасимов, можно Виктор.

      После некоторого замешательства ко мне подошла мать мальчишек:

      – А меня зовут Ольга.

      Потом она представила остальных – это была ее подруга Лена и две ее девчонки, Люда и Люба, а также ее мать Мария.

      14

      Я подошел к шалашам и присел на тоненький чурбак:

      – Ну, что же, Ольга, рассказывайте. Что случилось, почему вы здесь, где ваши мужики? В общем все.

      – Да говорить-то особо и нечего. Мужиков наших немцы куда-то забрали, говорили, что на какие-то работы.

      – На какие такие работы?

      – Не знаю, но только ничего о них не слышно.

      – И много мужиков забрали?

      – Да всех, кто помладше, человек двадцать. Остались в деревне из мужиков только пацаны да деды. А еще два полицая, вот из-за них мы здесь и обретаемся.

      – А в чем дело?

      – Это два брата – Осип и Архип. Один-то, Осип, еще ничего. Женатый он, жена хорошая, двое ребятишек. А Архип этот в прошлом году только из тюрьмы пришел, тихий был сначала. А как немцы пришли, так и стал лютовать. Плетку все время носит, кого встретит – сразу бьет, ни за что. Озлобился в тюрьме, а теперь на односельчанах все срывает.

      Ольга замолчала, я тоже. Но потом спросил:

      – А дальше что?

      – Потом нам с Ленкой проходу не стал давать. Обнимается, лапает везде. Говорит, что если не покоримся мы ему, то он и нас, и ребятишек наших изведет. А еще и брата своего на нас натравливает.

      – Ага, Ольга, послушайте, а немцы есть в деревне?

      – Нет, деревня наша маленькая. Вот эти два полицая только и есть из новой власти. А немцы приезжают иногда, живность всякую отбирают, но людей пока не трогают. А сволочь эта, Архип, хуже немцев.

      – Скажите, Ольга, а гарнизон немецкий далеко от вас?

      – Километров десять. Там станция небольшая и немцев не очень много, но еще и полицаи есть.

      Но тут промычала корова, и Ольга сразу вскинулась:

      – Ой, что это я сижу-рассиживаю, Майку надо же доить! Вот я сейчас вас молочком парным угощу. Давненько, наверное, не пробовали?

      Она взяла подойник и пошла к корове, которую Васька привязал к вбитому в землю деревянному колышку. А я решил осмотреться. Обошел полянку кругом, в одном месте к ней подходила едва заметная тропинка, учтем. Потом подошел к шалашам, да, это было только какое-то жалкое подобие жилища. Я позвал Ваську, но его нигде не было, поэтому пришлось обратиться к Ольге, доившей корову:

      – Скажите, Ольга, а инструменты есть у вас какие-нибудь?

      – Да, конечно! Сначала-то ничего не было, без всего ушли из деревни, а потом уже сыновья сбегали домой, да принесли. Избыто наши пока не трогают, вот и берем то, что надо.

      – А зимой как жить будете?

      – Уж