Город Летучей мыши. Виктор Печорин

места.

      Войдя в нишу, он уперся в камень руками и покачал его из стороны в сторону. С хрустом и скрежетом каменный диск повернулся и откатился влево, открыв небольшое неровной формы отверстие, в которое едва мог протиснуться человек.

      Из открывшегося проема, хлопая кожистыми крыльями и попискивая, выпорхнула стая летучих мышей, которые, пища и кружась, заполнили собой всё пространство комнаты.

      – Вперёд! – скомандовал профессор, и, освещая путь фонарем, шагнул в проем, из которого потянуло вековой затхлостью и экскрементами нетопырей. Глэдис, отбиваясь от круживших вокруг неё и цепляющихся за волосы летучих тварей, двинулась следом.

      Вырубленный в скале проход был узок и низок. Приходилось идти, пригнувшись. Но дальше пол понемногу понижался, забирая вправо, а потолок, становился выше. Воздух уже не казался таким затхлым. Чувствовался даже легкий сквозняк, что внушало надежду. Пройдя около сотни шагов, они различили впереди пятно серебристого света. Подойдя ближе увидели: свет проникал сквозь отверстие, пробитое в стене. Правда, находилось оно под самым потолком, – не достать. Но дальше были ещё такие же окна и пробиты они были на разных уровнях.

      – Отдохнем, – взмолился запыхавшийся профессор. – Кажется, нам удалось. Скоро выберемся отсюда.

      Он уселся, привалившись спиной к стене, с наслаждением вдыхая смолистый сосновый запах, вливающийся из окна и, свернув куртку, предложил Глэдис присесть рядом.

      – Ну, что скажешь? – спросил он.

      Глэдис обвила рукой его шею и, прильнув к нему, поцеловала в щеку, что тронуло даже его циничную натуру.

      – Ты мой спаситель, Ник! – сказала она.

      Что-то твердое ткнуло его в ребро. Скосив глаза, профессор увидел, что Глэдис прижимает к себе объемистую книгу. «Из неё выйдет настоящий ученый, – подумал Ник. – Каждый ли, когда надо спасать свою шкуру, будет заботиться ещё и о книге?».

      – Ты что, всё время тащила это с собой? – спросил он.

      – Да, а что? Не хочешь посмотреть, что там?

      – Может, не сейчас?

      – Ты куда-то торопишься? Ну-ка, подай мне тот камень. Да нет, не этот, а вон тот, поострее.

      Пристроив замок книги на одном камне, Глэдис несколько раз ударила по нему острием другого, отчего под сводами галереи загрохотало эхо. Потом настал черед второго замка. Наконец, оба замка были сбиты.

      – А теперь – фонарь, – потребовала Глэдис, и распахнула книгу.

      – Ну, что там? – поинтересовался профессор более из приличия, чем из любопытства.

      – Погоди, погоди… Так… Интересно… Ник! Это что-то вроде дневника или даже летописи. Хроника, которую вел какой-то священник. Забавно: пишет о себе в третьем лице. А, вот тут он называет свое имя. Вот, здесь, смотри. Его зовут Бернар.

      – Что-то такое припоминаю, – сказал профессор. – Да, да, был некий патриарх Бернар в эпоху Первого крестового похода. Поздравляю, коллега! Это открытие! Живой документ эпохи!

      – Хм… Забавное словечко: «эдим», – сказала Глэдис, перелистнув несколько страниц, – «хаеретичи