Претенденты. Сергей Сизарев

квартиры соседки и прикрыла дверь.

      Потом схватила Графена за руку и утянула в свою съёмную квартиру. Там она отобрала у него пакет с продуктами и уже хотела в нем рыться, как обычно делала, но наверху лежало любимое клубничное эскимо, так что она схватила сразу три штуки и кинулась к дивану, чтобы приступить к вдумчивому поеданию. Квартира была однокомнатной – старинная «студия» пять на семь метров. Взяв пакет, Графен прошёл к холодильнику и достал банку «Космодесантского крепкого». С голографической этикетки смотрел он сам – играя мускулами, нарисованный Графен что-то говорил. Нажав на изображение, можно было услышать его голос «После жарких боёв в космосе я люблю пропустить с друзьями по баночке «Космодесантского крепкого». Оно крепкое, как я сам. Попробуй его, и почувствуешь вкус победы на губах». Далее женский голос скороговоркой рассказывал про вред алкоголя для беременных и прочую лабуду.

      Марфа была категорически против того, чтобы образ мужа использовали для рекламы пива, потому что это пошатнёт его образ идеального мужчины, но Папа Гендо уговорил её – он был одним из владельцев завода, производившего «Космодесантское крепкое», так что они с Марфой сторговались на процентах с продаж. Пиво, кстати, было отменным – Папа Гендо, как пивной энтузиаст, следил, чтобы качество не падало. Имидж Графена не пострадал, даже напротив – он стал ещё ближе к народу…

      Открыв банку, Александр осушил её одним махом.

      – Ээээ! – протестующе начала дракон. – А если тебя Марфа запалит?

      – Для меня одна банка как слону дробина, – отмахнулся Графен, но в её словах был резон – нюх у Марфы был, как у пудледемона, так что он добавил: – Скажу, что Папа Гендо меня остаканил. Она против потомственного директора ФСБ не попрёт.

      Девочка-дракон отложила мороженое и требовательно протянула руку, сжимая и разжимая пальцы.

      – Тебе нельзя, ты ж ребёнок.

      – Ты не мой настоящий папа.

      – Хочешь стать алко-Лолитой?

      – Mind your own business so des ne? – огрызнулась она по-хеленмарски, и он метнул в неё банку. Астра выхватила её из воздуха – легко и изящно, словно та не летела с энергией выстрела из подствольного гранатомёта. Когда девочка открыла банку, хлестнула тугая пенная струя, и пиво полилось на пол.

      – Фу! – поморщилась Астра, на которую, кстати, не попало, потому что она успела отскочить.

      Из-за дивана вынырнул робот-пылесос и стал жадно всасывать лужу, пока не вытер пол досуха. Тогда он зарулил обратно под диван, где и затаился.

      Отпив из банки, Астра скривилась:

      – И это ты называешь «вкус победы»? Больше похоже на «горечь поражения»!

      – Это хмелевая горечь. Ты ничего не понимаешь в пиве, – буркнул Графен и, достав из пакета объёмистый сверток, плюхнулся на край дивана – подальше от Астры. На стене висел огромный монитор – Астра обычно играла на нём в свои «леталки», – она оказалась фанатом космических симуляторов и часто в них зависала, но сейчас монитор был в режиме телевизора и показывал «Голос Хеленмара». На экране якобы