Волшебный поезд. Сборник сказок для мудрых. Михаил Лекс

желание и их обязательно предупреждают о смерти за день.

      – А… Скажите, Вася, почему нам такие привилегии? – спросил Сергей Яковлевич.

      – Понятия не имею, если честно, – ответил Вася. – Это не мы, не ангелы решаем, это решает Господь. Скорее всего, Вы просто вызываете у него нестерпимое чувство жалости.

      – Жалости? – переспросил Сергей Яковлевич, успокаиваясь и переставая плакать. До этого он очень сильно рыдал.

      – Ну да, жалости, – ответил Вася. – Я так думаю, Сергей Яковлевич, что Вы вызываете у Господа очень сильное чувство жалости. Ваша жизнь, в смысле, жизнь скучных людей, может вызвать только жалость. Я за Вами наблюдаю очень давно, Сергей Яковлевич, и скажу Вам честно, что я сам чуть от скуки не задохнулся, глядя на Вас. Мне даже один раз скорую божественную помощь вызывали.

      – Вам? Скорую?

      – Я упал в обморок от скуки, Сергей Яковлевич, глядя на Вашу скучную жизнь, – объяснял Вася. – Я боялся от Вас отойти хоть на миг. Всё думал, что вот-вот, Вы опомнитесь и начнёте жить. Но, нет. Зря надеялся. Жить Вы так и не начали. Правда, у Вас были две попытки.

      – Были две попытки жить не скучно? – спросил Сергей Яковлевич.

      – Да, – ответил Вася. – Первая – когда Вам было двадцать два и её звали Надеждой Константиновной, а вторая попытка была, когда Вам исполнилось сорок лет и её звали… – Вася подглядел в записную книжку, – Верой Павловной. Вера Павловна мне очень нравилась. Умная, решительная. Она работала на почте, кажется, или в библиотеке? Не помню. Впрочем и не важно. У ней было, если мне не изменяет память, две очаровательные дочери: Катюша и Сашенька. Вот с ней бы Вы точно не соскучились. Да и первая Ваша попытка, Сергей Яковлевич, тоже ничего была. Надежда Константиновна! Красавица. Вы её очень ревновали. Поэтому и испугались?

      Вася замолчал, тяжело вздохнул, достал пачку папирос, закурил. Предложил закурить Сергею Яковлевичу.

      – Не курю, – ответил тот, – спасибо.

      – Завтра у тебя последний день, Серёжа, – сказал Вася. – Потом всё: смерть, скучная смерть, скучная, как философия Канта, Серёжа. Закури?

      – Нет. Спасибо, – ответил Сергей Яковлевич. – Боюсь, что это станет моей привычкой и как пристрастие перейдёт в следующую жизнь.

      – За один-то день? – спросил Вася. – Разве можно успеть пристраститься?

      – И всё-таки, я опасаюсь, Вася, – сказал Сергей Яковлевич.

      – Не бойся, Серёжа, – уверенно ответил Вася, – пристрастия передаются по генетической линии, а не по духовной. Тут как повезёт.

      Вася выкинул папиросу и огляделся по сторонам.

      – Ну что, Сергей Яковлевич, какое желание исполнить? – спросил Вася.

      – Телефон… – сказал Сергей Яковлевич.

      – Какой телефон? – не понял Вася.

      – Веры Павловны, – уверенно ответил Сергей Яковлевич. – Мне необходимо ей позвонить и сказать ей, что я её люблю.

      Вася достал из кармана телефон и передал Сергею Яковлевичу. Сергей Яковлевич поднес телефон к уху.

      – Алё, –