Дом с привидением. Андрей Михайлович Глущук

скажите: вы собираетесь возвращать деньги обманутым клиентам? – Нарочито ласково задает вопрос Света.

      – Пошла на х…! – «мальчик» вылетает из-за стола и пытается отнять микрофон, но натыкается на могучий торс Володи. Камера крупным планом дает раннюю плешь на аккуратно постриженном затылке.

      -Ты, бл… старая, я тебя убью! – мычит директор «Эмлайн» куда-то в ремень на операторском пупке.

      – Мальчик, еще несколько слов для ваших потенциальных клиентов! – подбадривает буяна Света. Судя по движению камеры, Володя своим мощным, выпирающим как кенгурятник внедорожника прессом, отражает атаку мошенника, а рукой придерживает Светлану. И я понимаю, что если он её не остановит, то и сам «мальчик» и его дорогой костюм приобретут вид бомжовый и непредставительный. Света – птичка маленькая, но боевая.

      В кармане оживает сотовый телефон.

      – Ты где?

      – На работе.

      – Я думала: ты ко мне едешь!

      – Привет. Ты же сказала, что сама справишься.

      – Приедешь?

      – Да.

      Трубка сразу переходит на короткие гудки. Похоже, у моей Женщины закончились деньги на счете. Она на телефон тратит половину своей зарплаты и еще половину моей. С кем она разговаривает? О чём? Зачем? Знаю только, что я в списке ее абонентов появляюсь лишь, когда на звонки не остается денег.

      – Светлана, дико извиняюсь, бежать надо.

      Света пытается остановить: «Сейчас самое интересное будет. Охрана… Полиция…»

      – Знаю, что подлец, но действительно горит. Я завтра утром сяду и все отсмотрю.

      – Ладно,– разочарованно соглашается Света.– До завтра.

      – Всем счастливо,– вырываюсь из тесноты монтажки в коридор, на лестницу, через просторный холл, на пропахшую выхлопом и завязшую в мертвой пробке улицу.

      ***

      Лето…

      Старенький трамвайчик устало дополз до конечной остановки, надрывно заскрипел тормозными колодками и остановился. Несколько секунд он собирал силы, потом, как штангист на выдохе с шипением откатил двери. Видно и ему, железному пенсионеру, было утомительно раскатывать по городу, прорубаясь сквозь густой летний зной.