Огненная кровь. Михаил Горожанин

по комнате. Негромко стукнула о косяк дверь.

      – Милка, – позвала Оксанка.

      Милада вздохнула и открыла глаза. Она лежала на одной из кроватей в комнате с фотографиями. Была раздета и укрыта прохладным, чуть влажным, как ей показалось, одеялом. Оксанка сидела рядом на стуле и с тревогой всматривалась ей в лицо.

      – Ну? Ты как?

      Милада прислушалась к ощущениям.

      – Вроде нормально, голова только чуть побаливает. А что было-то?

      Взгляд подруги слегка затуманился.

      – А черт его знает… Такое впечатление, что дверь была словно паутиной затянута. Ты её, то есть дверь, когда дернула, паутина сорвалась и тебя всю опутала. Ты закричала и свалилась. Лежишь и не дышишь почти. Я перепугалась до смерти. Волк убежал, как я понимаю, за Рябинушкой, а я тебя сюда приволокла, на кровать. Потом она пришла, что-то над тобой пошептала, паутина с тебя сползла, как живая, и комком ей в ладонь. Милка! Ты попала под действие колдовства! – Глаза Оксанки заблестели. – Охранного наговора! Так Рябинушка объяснила, когда я ее допрашивать начала. И еще сказала, что тебе повезло. Дважды. Нет, трижды. Во-первых, потому что наговор был старый, ослаб. Во-вторых, что она была недалеко. И, в-третьих – потому что ты моя подруга. Я поняла это так, что иначе бы она совсем не стала тебе помогать.

      – Ты не представляешь, как я тебе за это благодарна, – сказала Милада, свешивая ноги с постели и с удивлением отмечая, что под потолком горит лампа, отчего темнота за окном кажется еще темней.

      – Я сейчас обижусь, – заметила Оксанка.

      – Я не язвлю, – перебила Милада, – я серьезно.

      – Ага. Я так и поняла.

      – Ладно, – примирительно сказала Милада. – Сколько я? – Она кивнула на кровать.

      – Почти шесть с половиной часов, – объявила Оксанка.

      – Да уж, – хмыкнула Милада, – старенький наговор, говоришь? А интересно, что было бы, будь он свежим?

      – Вот и я спросила, – усмехнулась Оксанка. – Рябинушка сказала, что ты бы превратилась в паука.

      – Чушь какая-то. Не верю я во все это.

      – А знаешь, Милка, зря. Думаю, нам надо к этому серьезно относиться. Потому что мне придется всем этим заниматься.

      Милада быстро взглянула на подругу, не шутит ли. Оксанка была совершенно серьезна. А в глубине светло-серых глаз стоял страх. Милада потянулась, взяла ее за руки, почувствовав их мелкую дрожь, и пересадила на кровать рядом с собой.

      – Рассказывай.

      Оксанка помолчала, грустно улыбаясь. Потом мотнула белокурой головой, словно приняв решение.

      – Короче. Рябинушка умрет скоро, может уже через год. Поняла она это совсем недавно и тут же начала искать замену.

      – Замену? Замену чему?

      – Ну… Вроде того, что ведун должен перед смертью знания свои кому-то передать. Иначе упокоиться не сможет.

      – Круто! И ты, значит, вероятная преемница. А больше некому?

      – Вроде того. – Оксанка отвела глаза. – Она мне еще рассказала, что в нашем роду ведьмы через поколение рождаются. Прикинь?

      – Вот почему Танечка так