Огненная кровь. Михаил Горожанин

за кисточку на конце хвоста – чей он, кстати? – и звонко звякнула колоколом.

      Глава четвертая

      «Бомммм», – звонко пропела рында. – «Боммммм».

      – Если рында настоящая, я, пожалуй, рехнусь, – призналась Милада. – Только колокола с «Потемкина» в подмосковной деревне нам и не хватало.

      – Это уж точно, – согласилась Оксанка. – О! Смотри, первые встречающие.

      Из-за противоположных углов дома показалась пара неторопливо шедших собак.

      – Господи! – воскликнула Оксанка. – Да это же волки!

      Милада пригляделась и вздрогнула. Действительно, волки. Огромные, лохматые. Гораздо крупнее своих сородичей в зоопарках. Но, несомненно, волки.

      Звери не спеша приблизились к калитке и остановились, глядя на девушек желтыми глазами. Не скалились, не рычали. Просто стояли и смотрели с видом, говорившим: ну, и что?

      – Нам… К Рябинушке, – неуверенно произнесла Оксанка. И оглянулась на Миладу, ожидая смеха на эту нелепую в данной ситуации фразу.

      Волки подняли головы, носы их зашевелились, принюхиваясь. Потом так же молча, и невозмутимо они повернулись и потрусили к дому. Усевшись по обе стороны крыльца, словно изваяния, животные уставились на гостей. Девушки, как завороженные, смотрели в глаза волкам, поэтому до них не сразу дошло, что на крыльце уже некоторое время стоит женщина.

      Невысокая, худенькая, в платье, которое принято называть «исконно-русским», расшитым всяческими узорами, в платке на голове. Женщина опиралась на палку выше себя, настоящий посох с узорчатым комлем на конце.

      Возраст хозяйки на глаз определить было невозможно. Лицо с тонкими, четко очерченными чертами, загорелое, но все-все в лучиках морщин. Черные брови дугами и полные красные губы никак не вязались с морщинками, старушечьим платком на голове. И очень доброе лицо у нее, подумала Милада. От такого человека она бы не ожидала никакого вреда. С того места, где стояли девушки, глаза женщины казались черными как смоль. Она внимательно смотрела на них, в нерешительности переминающихся за калиткой.

      – Кто это с тобой, внученька? – неожиданно спросила женщина звонким молодым голосом.

      Миладе стало интересно, кого из них хозяйка, маленькая, смуглая и черноглазая, приняла за праправнучку: высокую сероглазую блондинку или невысокую и смуглую черноглазую брюнетку? Но женщина развеяла ее сомнения следующей фразой:

      – Оксана, зачем ты привела эту чернулечку?

      Милада оскорбилась было, но Оксанка не подвела:

      – А затем, уважаемая прапрапрабабушка, – сказала она, – что в вашу глухомань я одна и не поехала бы!

      Старушка замолчала и задумалась, глядя в землю и постукивая посохом какой-то ритм. Тук. Тук. Тук-тук.

      Милада решила не начинать первую, а может, и последнюю встречу родственников со склоки.

      – Я могу не входить. Или уехать, – не совсем справившись с собой, немного раздраженно проговорила она.

      – Уезжай, милая. Уезжай, – закивала хозяйка.

      Обиженная