Кто ты?. Екатерина Александровна Азотова

он слишком хорош для меня, – хмыкнул я.

      – Он хороший парень, может быть, стоит оставить его себе, – протянула Мэган, и чуть наклонив голову, поднесла ладонь к подбородку.

      В ответ я молча покачал головой, запустив пальцы в волосы, а Мэган продолжала улыбаться. Она всё ещё держала в руках цветок, потом поднесла его к губам и через мгновение семена одуванчика разлетелись, словно маленькие белые парашютики.

      – Всё-таки будь с ним аккуратнее, – мягко сказал я, наблюдая за тем, как ветер уносит эти пушистые пятнышки.

      – Обещаю, – ответила Мэган, и улыбнулась, из-за чего на её лице проступили небольшие ямочки.

      Мы шли по улочкам Сторм Хилла, давно покинув территорию школы. Несмотря на то, что улицы города были небольшими, они отличались особой ухоженностью и зелёными насаждениями. Вообще в Сторм Хилле было очень много цветов. Даже вдоль тропинки, вымощенной гравием, по которой мы сейчас шли, стояли красивые клумбы, а красные лепестки цветов в закатных лучах солнца приобретали необычно-насыщенный, какой-то мистический оттенок.

      – Когда повторные пробы? – отвлекая подругу от мыслей и от красных кирпичных крыш, спросил я.

      – Через два дня – не глядя на меня, ответила подруга.

      – Но твоя лодыжка, ты не успеешь поправиться к этому времени.

      – Джексон, всё в порядке, нога уже не так сильно болит. Я справлюсь, – ответила Мэган, не оставляя шансов на противоречия.

      – Хорошо, – кивнул я, чуть останавливая подругу, – Просто, если что-то будет не так, если ты будешь чувствовать себя не так, дай мне знать.

      Мэган кивнула, чуть прикрыв глаза. Некоторое время мы шли молча, вдыхая свежесть вечернего воздуха. Подойдя к крыльцу дома Мэган, мы остановились.

      – Я не хочу домой, – вдруг сказала подруга, – Посмотри, как красиво.

      Мэган подняла руку к небу, пытаясь дотронуться до облаков, поглощенных нежно-розовыми красками заката.

      – Да, удивительно, – смотря ввысь за направлением руки Мэган, ответил я.

      – Облака похожи на сахарные, – вдыхая полной грудью воздух вечернего ветра, заметила Мэган.

      Сумерки всё сгущались и нежно-розовые тона менялись на более холодные, а мы сидели с Мэган на крыльце, наслаждаясь закатом, смеясь и обсуждая фигурки проплывающих облаков. От холода прошлой ночи не осталось следа, и сейчас лишь тёплый ветерок щекотал кожу.

      ***

      Ветер всё сильнее обрывал ветви деревьев, ломая их и преклоняя к земле. Дождь окутал всё вокруг густой чёрной стеной, ни щадя, ни дороги, ни леса. Сегодня дорога пустовала, и это не удивительно всё смешалось в одну серую массу и лишь вдалеке, сквозь густую бушующую листву, мигая, пробивался свет. Это был свет фар от машины. Тяжёлым ударом, врезавшись в огромное дерево, машина перевернулась и застыла в таком положении. Ремень безопасности крепко держал тело Алана, руки безжизненно падали на разбитое окно. Пальцы рук нервно задёргались, говоря о том, что Алан медленно приходит в себя. Резко открыв глаза, он закашлялся и попытался осмотреться, но боль от недавнего падения сковывала каждое движение.