Три вершины. Мария Бэгшоу

в самом лучшем направлении практически без его участия. Нет, жену он, разумеется, любил, хотя отношения у них были специфические. Детей она не хотела, с его друзьями не общалась, отдыхать предпочитала в Азии, тогда как Михаил сходил с ума по горным лыжам. Но как ни странно, она и не настаивала на совместном отдыхе.

      И надо же было такому случиться, что после зимней сессии он купил билеты именно в Австрию, именно в Гальтюр. И в первый же день столкнулся у подъемников со своей любимой студенткой.

      Ну, а дальше как по нотам. Белоснежные горы, скорости на виражах, иностранная речь вокруг и бесподобные коктейли в местных барах – когда так кардинально меняются декорации, быстро забываешь, кто ты есть на самом деле. На вершине горнолыжного спуска слово «субординация» казалось таким же нелепым, как исполнение «Гаудеамуса» в бане.

      Михаил плюнул на все и просто наслаждался обществом красивой девушки. Целыми днями они летали наперегонки по склонам, а вечером гуляли по нежно освещенным дорожкам курорта или отжигали на дискотеках. Алиса растворилась в каком-то пьянящем счастье. Ее обезоруживало странное чувство, плывущее откуда-то из детства. Когда ты знаешь: в какую бы секунду ни упала – тебя всегда подхватят сильные руки. Она, мурлыча, куталась в эту мужскую заботу, как в австрийский плед, пила кофе с зефирками и с обожанием смотрела на Мишу, такого умного и доброго. Тогда ей показалось, что она не простит себе незавершенного гештальта, и в ночь перед отъездом осталась у него в номере.

      Часто нас толкает в спину непоколебимая уверенность в том, что ты, как взрослый и рассудительный человек, отдаешь себе отчет в своих поступках и принимаешь ответственность за них. Так думали и Алиса с Михаилом, возвращаясь из Австрии разными рейсами. На практике все оказалось сложнее.

      Алиса впала в уныние, как только начался семестр. На парах лишний раз боялась взглянуть на Михаила. Она вообще предпочла бы не ходить на лекции, но не хотела портить статистику любимому преподавателю. А он машинально продолжал ставить хорошие оценки, хотя на семинарах ее давно уже не было слышно. Ей казалось, что так он пытается загладить какую-то вину. Хотя Алиса, разумеется, ни в чем его не винила.

      Она уверяла себя, что никогда не хотела лезть в его жизнь, но в глубине души маялась и мечтала, чтобы он нашел предлог, попросил ее задержаться после пары и поговорил хоть о чем-нибудь.

      Михаил держался отстраненно, насколько это было возможно. Все самое главное они сказали друг другу в аэропорту. Это пресловутое «ты же все понимаешь…», будто написанное жирным шрифтом, стояло у Алисы перед глазами весь семестр, который тянулся как бесконечный непогожий день.

      Но когда Катя, уже отчаявшись вернуть подругу к жизни, предложила после летних экзаменов поехать на Алтай, та вдруг согласилась. Алиса никогда не была сторонницей внутреннего и тем более дикого туризма, но на тот момент ей нужно было как-то сломать шаблон и вытряхнуть себя из коматозной тоски. А еще она вдруг поймала себя на том, что давно надо