Любовь не с первого взгляда. Мария Берестова

просто добавить жёлтого!

      Как ни странно, в половине случаев это действительно делало вид рисунка более приемлемым.

      Помог бы жёлтый в этой истории – нам неизвестно, потому что как раз в тот момент, когда королева подносила кисточку к холсту, за её окнами раздались громкие и сердитые крики, рука её дрогнула, и жёлтый подтёк вполне симметрично составил пару замазанному красному.

      – Кати, да что там происходит! – сердито крикнула королева камеристке, с недовольством оглядывая результат своих трудов.

      По краям синяя, внутри картина превратилась в грязное пятно, на котором, впрочем, мило выделялись зеленоватые прожилки и лучик жёлтого подтёка.

      Под страхом отлучения от церкви королева бы не призналась, что это творение было плодом её рук.

      Поскорее сдёрнув и свернув ещё непросохший холст, Кая повернулась к камеристке:

      – Ну?

      – Дуэль, ваше величество! – с некоторым даже восторгом возгласила та.

      Восторг вызывал у Каи определённые предположения о том, кто был зачинщиком дуэли.

      – Сожгите, пожалуйста, – передала она свёрнутый холст Кати и решительным шагом отправилась выяснять, что за дерзкий и нахальный тип смеет тревожить её вечерний покой.

      В сад королева подошла к самому разгару действа. Двое противников, сняв камзолы, действительно кружили друг вокруг друга со шпагами наголо, а неподалёку начинала собираться толпа любопытствующих, как из тех, кто прогуливался в это время по саду, так и из обитателей дворца, выбежавших на шум. Кое-кто даже позволял себе азартные поддерживающие крики, а многие дамы весьма картинно прижимала платочки к губам, лбам, и даже к декольте, явно считая дуэль отличным предлогом привлечь к себе мужские взгляды.

      – Я даже не буду спрашивать, что тут происходит, – холодно и негромко сказала королева, однако её появления хватило для того, чтобы «группа поддержки» замолкла, люди расступились, а дамы позабыли про свои платочки и присели в реверансах. Ах, нет, одна мадемуазель умудрилась и в реверанс сесть, и платочка от декольте не убрать, и даже на шажок вперёд выступить – отчаянная особа. Платочек-то был яркого цвета, и не столько закрывал вид, сколько привлекал к нему взгляд.

      Дуэлянты, конечно, слов королевы не услышали за звоном шпаг и шумом крови в ушах, но изменение фоновой обстановки заметили. Это отвлекло их в достаточной степени, чтобы обнаружить явление правительницы и остановиться, не смея продолжать схватку в её присутствии.

      Оба драчуна были молоды и хороши собой, но повели себя в этой ситуации по-разному. Один, обаятельный брюнет с ясными весёлыми глазами, послал королеве ослепительную белозубую улыбку и раскланялся самым непринуждённым образом. Другой, шатен с характерным неместным профилем, ощутимо нахмурился и явно чувствовал себя виноватым, пряча глаза.

      – Ладно, от господина Се-Крера я иного и не ожидала, – невольно улыбнулась в ответ поименованному Кая, – но вы, господин Се-Нист, всегда казались мне образцом здравомыслия!

      Шатен в ответ на этот упрёк смутился ещё больше, но на