Адские хроники. Каинова печать. Элтэнно. Хранимая Звездой

на кухне у окна. Оттуда открывался вид на внутренний двор, и она долго разглядывала людей, деревья, птиц. А там незаметно настал вечер и пришёл муж.

      – Знаешь, – едва сняв куртку, сказал он. – Может всё же попробуем? Может, справимся?

      – Серёж…

      – Погоди, Жень. Я целый день всё думал и думал. У меня из рук всё валилось даже. Я не хочу так. Это же наш ребёнок, – мужчина положил ей ладонь на живот. – Понимаешь? Ведь второго такого уже не будет. Не, дети у нас будут ещё, но вот именно этого… Мы же знать об этом станем. Будем помнить. Вот как бы мы жили, если б Вовки не было?

      – Не уговаривай, не нужно, – тихо сказала она.

      – Как не нужно? Нужно, Женя. Нужно!

      – Не нужно. Я уже решила. Справимся с двумя.

      Она ему улыбнулась. Лицо Сергея тоже засияло от счастья. Он приподнял жену словно маленького ребёнка и поцеловал в губы. Глаза его даже заблестели от эмоций, а Женя и сама ощутила непревзойдённую радость. Внезапно ей стало так легко, как будто у неё выросли крылья, и ещё чуть-чуть и она вот-вот сможет даже взлететь. Все заботы с этой высоты начали казаться какими-то мелочными и не проблемами даже. Если любящие друг друга очень хотят одного и того же, то у них всё получится.

      Так и вышло. Несколькими месяцами позже, когда молодая женщина прижимала к себе новорождённую дочку, ей и вспоминать было страшно, что когда-то казалось правильным сделать аборт. Вот же она её маленькая девочка! Ах, какие у неё пальчики! Какие густые волосики! Какой ротик красивый!

      Нет, не она это тогда говорила свои слова. Не она убеждала мужа. Забыть. Забыть, как жуткий сон!

      Женя ласково поцеловала ребёнка в лобик и выглянула за окно. Сергей с букетом цветов стоял на улице, держал за руку сына и высматривал, где же там молодая мать?

      – Кто? – радостно закричал он, наконец-то заметив супругу.

      – Девочка! – приоткрывая окно, выкрикнула она ему.

      – Девочка. Ура! Девочка, Вовка. Девочка! Машей назовём!

      – Нет, Пелагеей, – возразила Женя тихо.

      Она не стремилась к тому, чтобы муж её услышал. Ей уже пришлось закрыть окно, чтобы в палату не влетал холодный воздух. Общаться словами стало невозможно. Однако Женя все равно ещё некоторое время стояла, глядя на своих мужчин, и непрерывно щебетала:

      – У-тю-тю, Пелашенька. Ты моя самая красивая девочка. Самая любимая доченька. Самая долгожданная. Хорошая моя.

      ***

      – Знаешь, это не честно.

      Лея, ощущая, что вновь обрела возможность говорить, хрипло произнесла:

      – Что… Что не честно?

      – Ты не увидела того же, что и я. Ты ощутила лишь тепло рук матери и потому успокоилась. Нечестно, что ты не поймёшь.

      – Я не…

      – Не надо, а то я решу, что зря вернул тебе способность к речи.

      Молодая женщина плохо ориентировалась в происходящем. Ей казалось, что она всего секунду назад безрассудно кричала на Ал’Берита в его кабинете, что он не менее рьяно угрожал ей, и вдруг… и вдруг всё переменилось. Где она находится? Это