Центурион. Юрий Корчевский

завтра, то есть сегодня. Дождь не прекращается, и авиация сегодня летать не будет.

      – Как? – Наталья от возмущения села.

      – А вот так. Спать давай.

      Наталья легла, секунду помедлила и прижалась спиной к его груди и животу. У женщин попа – самое холодное место на теле. Согрета она, эта пятая точка, и женщина не мёрзнет. Так уж они устроены.

      Однако сон уже не шёл. Было холодно, над лесом опустился туман.

      – Ты кем работаешь? – спросила Наталья.

      – Фельдъегерем.

      – Это как, лес охраняешь?

      – Я не егерь, а фельдъегерь. Почту секретную вожу. В Питере служу, после отпуска как раз туда летел.

      – А я журналистка, в Москве работаю.

      Ну да, столичная штучка.

      – Будет теперь о чём писать, если живыми из этой передряги выберемся.

      – Ты серьёзно? – Наталья опять уселась.

      – Шучу.

      Но Алексей не шутил. Перевести дух можно будет только после того, как они попадут в какой-нибудь населённый пункт. Там и связь будет, и еда, и хоть какой-то кров над головой.

      В июне такой же «АН-2» взлетел с местного аэродрома с городским гаишником и пропал. Долгое время велись поиски, но за три месяца никого и ничего не нашли. А ведь самолёт – не иголка.

      Едва рассвело, он поднялся, взглянул на Наталью. Она куталась в брезент.

      Алексей направился к самолёту. Вроде неудобно, на мародёрство похоже, однако он всё же решил осмотреть багаж пассажиров. Не деньги его интересовали, а тёплые вещи и еда. Наталья всю ночь от холода тряслась, да и кушать что-то надо. Водочки бы для согрева, только её найти он не надеялся, при досмотре бы изъяли. Душа не лежала рыться в чужих вещах, как бы потом спасатели в воровстве его не обвинили. Но разумом он понимал – надо. Оружия для охоты нет – даже ножа, стало быть, охота как источник питания отпадает.

      Алексей забрался в искорёженный фюзеляж и начал открывать сумки. Это в больших аэропортах сумки и чемоданы заматывают плёнкой, а здесь открыл молнию на сумке – и ищи. Неприятно, конечно, как будто в замочную скважину за соседями подглядывает.

      Алексей аккуратно осмотрел первую сумку, но ничего путного не обнаружил. Так же всё уложил, застегнул молнию. Отщелкнул оба замка на чемодане, явно видавшем виды, нашёл свитер грубой вязки, толстый – по размеру должен Наталье подойти.

      – Наталья, иди сюда.

      Женщина подошла, ёжась от утренней прохлады.

      – Примерь.

      – Ты что, по чужим вещам шаришь? Мародёр!

      – Я же не для себя, для тебя… Снова хочешь мёрзнуть?

      – Ни за что не надену! – Она развернулась и пошла к хвосту самолёта.

      Ну вот, хотел как лучше, а получилось, как всегда. Всё-таки премьер Черномырдин был неиссякаемым источником перлов, пошедших в народ.

      Свитер он отложил в сторону. Одумается к вечеру Наталья, наденет.

      Ещё в одной сумке лежали бухгалтерские бумаги, женское бельё – он уложил всё назад.

      А вот следующий чемодан порадовал: он был битком набит слегка посоленной и завёрнутой в промасленную бумагу рыбой. Да не какой-нибудь, а чавычей. Хороша