Божественный цикл и Ангельская серия. Надежда Волгина

и неподдающейся. Я поняла, что её не хотят открывать, причем именно с той стороны, внутренней. Они даже иногда умудряются строить баррикады. Смешные. И чем же я успела их так обидеть, прогневить, Господи? Вопрос простой, но ответ на него не находится. Я кому-то успела сделать зло? Почему же тогда ничего не помню об этом? Где моя память или что называется этой памятью… То, что позволяет не упускать ход событий и оставаться в моменте, помня, кто ты на самом деле есть. А кто я? – хотела спросить у тебя, но потом передумала, потому что заранее знаю твой ответ. «Ты надежда» – коротко, просто и понятно. И кажется, что я даже знала это о себе, знаю… Я снова неуверенно говорю и пишу, что мне нельзя, несвойственно и совсем не прописано. Не гневись, я просто устала, хотя и о подобном не говорят. Но о чем тогда говорят? Поговорим снова о вере? Но она не любит быть участницей чужих разговоров, ей и своих достаточно. С тобой она наверняка разговаривает. Как она там? Что делает сейчас, когда я, глотая слезы, пишу тебе сотое письмо? Она наверняка не сочиняет подобных писем, они ей ни к чему. Потому что она верит, и в этом её дар и моё проклятье, потому что ты видишь, ты же видишь Бог, как сильно мне её не достает, особенно в такие моменты. Но вот я пишу тебе и становится легче, как будто и с ней поговорила. Мы же едины, у нас есть что-то общее, то, что ты сам в нас заложил, задумывая теми, кем сейчас обе являемся. Любовь я не забываю, НО… Она всегда стояла особняком от нас и не из гордости, просто… Так сложилось. Я многое себе сейчас так объясняю, и не потому, что так легче, и проще, и безопаснее. Мы никогда не искали легких путей, не этому ты нас учил, и мы крепко запомнили эти твои уроки. Просто, так опять сложилось. Видимо, слишком долго провела на этой земле, чтобы искать какие-то другие варианты того, что происходит, но видно с кем поведешься, от тех и наберешься. И я набралась всякого разного, хлебнула, так сказать, но сути своей не поменяла: я по-прежнему остаюсь надеждой. Хотя ты знал, насколько легко меняется эта самая суть. Смотрю на мир и сама порой удивляюсь: разве такое возможно и кто устраивает подобное? Уж точно не ты, я уверена. Но может ли что-то в мире происходить помимо твоей воли и контроля? Ты Творец и Создатель всего сущего. Так я считала, так и продолжаю считать до сих пор. Как я могу в этом сомневаться, если была сотворена тобой? Мы все были сотворены тобой, но кто создал тебя? Знаю, что никогда не задавала подобного вопроса. Но попытки найти причину и первопричину приводят к меня к подобному вопросу: кто тебя создал? Ты можешь не отвечать, но я хотела, чтобы этот вопрос прозвучал и остался хотя бы здесь, на страницах написанного, но по-прежнему не отправленного письма…

      По-прежнему, всё ещё такова,

      надежда»

      Она не стала перечитывать написанное, потому что знала наизусть каждое слово. Все они сидели в её сердце и слишком долго ждали своего часа, чтобы быть так просто забытыми и выкинутыми на задворки памяти. Нет, они жили при ней, и бумага им была не нужна. Но так у них была хоть какая-то плоть, отдельная от её головы,