Призрак с хорошей родословной. Дарья Калинина

Мариша наткнулась на Женьку, который мирно курил, сидя на крылечке.

      – Ну, как продвигаются дела? – весело окликнул он Маришу, но, увидев выражение ее лица, осекся и закашлялся.

      – Все очень скверно, – мрачно произнесла Мариша и прошествовала в дом.

      Там она обнаружила Прапора, с фырканьем хлебающего воду прямо из-под крана в кухне. Мариша мельком отметила, что ночью воды в кране не было, видимо, отключился насос, подающий воду из скважины в дом. Позвав Прапора за собой, она прошла в гостиную. Там уже сидели Виктор и Любима, держась за руки и явно ожидая завтрак.

      – Хорошо, что все уже здесь, – кивнула Мариша. – Пойдемте. Мы нашли Любку.

      – Так пусть она сама сюда идет! – отозвался Виктор. – Или она совсем не в состоянии?

      – Не в состоянии, – мрачно подтвердила Мариша.

      – Да будет тебе! – отмахнулся Виктор. – Не так уж много мы вчера и выпили, чтобы она сегодня на ногах не держалась.

      – Дело вовсе не в том, – отозвалась Мариша. – Просто она… Она умерла.

      – Что? – хором воскликнули все.

      Мариша не случайно загнала всех в гостиную. Она хотела, чтобы в тот момент, когда она сообщит эту трагичную новость, все лица были бы перед ней и она могла бы наблюдать реакцию собравшихся. Что же, Мариша могла быть удовлетворена. Все без исключения были поражены. Но, пожалуй, больше всех Прапор.

      – Что? – бормотал он. – Как? Нет, это невозможно!

      – Еще как возможно! Она повесилась в старом доме, – отозвалась Мариша и посмотрела на Любиму.

      У той мелькнуло странное выражение, словно ей было искренне жаль девушку. Но тут же лицо приняло обычное, разве что чуть менее равнодушно-высокомерное выражение.

      – Повесилась в доме моих родителей, – пробормотал Виктор. – Да как она посмела! Теперь люди снова начнут о нашей семье молоть языками!

      – Что ты говоришь! – одернула его жена. – При чем тут люди? Бедная девушка, она так страдала! Ты так грубо разговаривал с ней вчера. Наверное, она переживала ваш разрыв сильней, чем показывала нам.

      – Глупости все это! – отозвался Виктор. – Любка – девка простая. Какие у нее там могут быть особые чувства? Да и так, как ты, она не любила меня никогда. Ее мать за меня выйти заставила. Не могла она из-за меня повеситься! Не такой она была человек!

      – Но тем не менее она это сделала, – сказала Мариша.

      – Не верю! – воскликнул Виктор. – Сам хочу посмотреть!

      И с этими словами он бросился из дома. Остальные припустили следом за ним. Так и не пришедший в себя Прапор на бегу что-то бормотал себе под нос. Мариша задержалась и расслышала несколько слов:

      – Как же так? – бубнил Прапор. – Не может быть! Это же надо так облажаться. Ну, Любка. Ну надо же так меня подставить!

      Последняя фраза заставила Маришу призадуматься, что, пожалуй, Прапор знает о кончине их хозяйки больше, чем остальные. Виктор первым добежал до старого дома и теперь пытался ворваться внутрь. Мы с Катькой его не пускали.

      – Туда нельзя! – кричала Катька. – Ей