Фонарщик. Мария Камминз

после долгого, спокойного сна девочка пришла в себя и увидела у постели женщину с шитьем. Герти приподнялась, и та тотчас же наклонилась к ней и стала уговаривать больную быть умницей и лежать смирно.

      – А где же дядя Тру? – спросила Герти (так она называла старика).

      – Он сейчас придет, дитя мое, – отвечала женщина. – Ну, что? Лучше тебе?

      – О, гораздо лучше! Я долго спала?

      – Очень долго. Ложись опять и лежи спокойно. Я дам тебе немного ромашки, тебе это будет полезно.

      – А дядя Тру знает, что вы здесь?

      – Конечно, знает. Это он меня позвал.

      – Позвал? Но откуда же?

      – Из моей комнаты; я живу в другой части дома.

      – Мне кажется, вы очень добрая, – сказала Герти. – Почему же я не видела, как вы вошли?

      – Ты была очень больна и никого не узнавала. Но теперь начнешь поправляться.

      Добрая женщина приготовила отвар из ромашки и, напоив маленькую Герти, вновь принялась за шитье. Герти легла, повернулась к своей новой приятельнице и, устремив на нее свои большие черные глаза, смотрела, как та шьет.

      – Ну-ка, – сказала соседка, – как ты думаешь, что я шью?

      – Не знаю, – ответила Герти.

      Тогда женщина расправила свою работу: это было ситцевое платьице для девочки.

      – Какое хорошенькое платьице! – воскликнула Герти. – Это для вашей дочки?

      – У меня нет дочки, у меня только мальчик, Вилли.

      – Какое красивое имя! – сказала Герти. – А он добрый?

      – Добрый? Это лучший мальчик в мире! И самый красивый, – прибавила женщина, бледное, болезненное лицо которой просияло от материнской гордости.

      Герти отвернула голову, и лицо ее стало таким грустным, что соседка, приписывая это утомлению, подумала: больному ребенку надо отдохнуть. Она велела девочке закрыть глаза и постараться заснуть. Герти повиновалась и казалась погруженной в глубокий сон, когда тихо открылась дверь и вошел фонарщик.

      – Как, миссис Салливан, вы еще здесь? – спросил он. – Я вам очень благодарен. Пришлось сегодня проходить дольше, чем предполагал. Как ребенок?

      – Ей лучше, она пришла в себя. Думаю, что при хорошем уходе она скоро поправится. Да вот она и проснулась, – добавила соседка, увидев, что Герти открыла глаза.

      Тру подошел к постели, погладил волосы Герти, уже подстриженные и аккуратно причесанные, пощупал пульс и утвердительно кивнул головой. Герти взяла его за руку и крепко сжала ее. Старик сел на край кровати и, глядя на работу миссис Салливан, сказал:

      – Меня не удивит, если это новое платье понадобится ей раньше, чем мы надеялись. Я думаю, она скоро будет на ногах.

      – Я тоже так думаю, – сказала миссис Салливан, – но не слишком торопитесь. Она была очень больна и еще долго будет слабенькой. Видели вы сегодня мисс Грэм?

      – Как же, видел. Бедная, милая барышня! Уж она расспрашивала, расспрашивала. Дала мне вот эту коробочку мятных леденцов, говорит, хорошо для выздоравливающих.

      – Ой, кажется, отец вернулся, – спохватилась