Выхода нет. la luna

сомневаюсь, – сверкнув глазами, ответил он.

      Я зашёл в камеру, где сидел русский, и он сразу же заговорил на своём родном языке.

      – Я тебе ничего не скажу, итальянский ублюдок. – Он плюнул на пол, прежде чем заиграла музыка из колонок, висящих на стенах, и он дёрнулся от неожиданной мелодии.

      – Я так не думаю, – сказал я по-русски, так как прекрасно владел пятью языками, и одним из них являлся русский.

      На его уродливом лице отразилось удивление и самое любимое мною – страх. Я питался им как воздухом, стоило моему врагу показать хотя бы малейший намёк на страх, можно было заказывать похоронную панихиду по нему.

      – Ты можешь резать меня и бить, но я ничего не скажу, – выплюнул русский.

      – Ничего нельзя получить без боли, мой друг. В прошлый раз твоему хозяину не хватило предупреждения, думаю, что, если и в этот раз не хватит, я смогу придумать способ поинтересней. Кстати, заодно заставлю его пожалеть, что отправляет своих собак на мою территорию.

      Я закатил рукава и достал свой любимый калабрийский нож из кобуры, глазами я уже отрывал куски от русского.

      – Попробуем вытащить из тебя всё, что ты знаешь, мой дорогой друг.

      Я поднёс нож к его руке с татуировкой медведя на груди, как у всех людей Виталия, и начал медленно вырезать её, забрызгивая кровью свои и его руки, наслаждаясь скольжением металла по живой плоти, и его сдавленные крики были самой сладкой музыкой для моих ушей. Я знал, что Тони так же наслаждается его криками, записывая всё для Виталия.

      Этот русский оказался не слишком устойчивым к боли, поэтому через тридцать минут моих любимых способов вытягивания информации в паре с ножом и великолепным Чайковским я обладал весьма интересной информацией от теперь уже покойного русского друга. Мне не терпелось добраться до их главаря и лично перерезать ему горло, но на это требовалось время.

      – Тони, где электропила? – крикнул я брату через стену.

      – Сейчас принесу, – отозвался он.

      Через десять минут я закончил. Зашёл к Тони, который сидел на кресле с довольной ухмылкой, растянувшись в кресле.

      – Это было великолепное представление, и музыка была потрясающая, боюсь, что мне необходимо ещё.

      Я взял полотенце и вытер лицо и руки от крови этого ублюдка, моя рубашка была вся в крови.

      – Я рад, что тебе понравилось. Запись есть? – спросил я, чувствуя себя хорошо, выпустив пар и в конце вспоров брюхо ублюдку и отплатив несколько конверсией для подарка.

      – Конечно, – он нажал на кнопку и вытащил флешку. – Готово, – протянул её мне.

      – Я предполагаю, нам необходимо отправить эту посылку Виталию как можно скорей, нельзя так долго заставлять скучать его по нам, он может расстроиться.

      – Наверняка ему очень понравится наш трейлер на будущий фильм в стиле Тарантино, – усмехнулся Тони. – Назовём его: «Виталий и его порезанные ублюдки-2».

      Я рассмеялся.

      – Виталий молодой и неопытный, этот идиот думает, что может тягаться с нами. Он послал этого шпиона следить за мной и докладывать о каждом шаге, исследуя мои привычки.

      – Он