Ульяна: от судьбы уйдешь. Рина Филатова

Женя потом и устроится в продуктовый, так как у нее уже имелось кое-какое представление о подобном труде. А папа был слесарем и часто уходил в запои. В трезвом виде она его не помнила.

      Мама долгое время пыталась достучаться до его совести: просила, умоляла, угрожала – ничего не помогало.

      – Да я могу бросить пить в любой момент! – кричал отец. – Вот прямо сейчас возьму и брошу.

      Он мог говорить эти слова и параллельно наливать себе алкоголь в стакан.

      – Так перестань уже лакать эту водку проклятую! – говорила мама ему в тон.

      – Без тебя знаю, когда и что делать! – что-то в этом роде слышала она в ответ.

      Компания для гулянки всегда находилась сама собой, особенно на халяву. Да и так охотников выпить хватало: дядя Петя, вдовец, Димка-ловелас. Семен Тимофеевич, несмотря на наличие жены и сына тоже был не против залить за воротник. Жене тогда казалось, что все вокруг только и делают, что напиваются вусмерть.

      Мама долго боролась с пагубной привычкой супруга, потом, когда дочери исполнилось четырнадцать, тоже стала попивать, сначала понемногу, потом все больше и больше, и, наконец, превратилась в собутыльника. Почему женщины это делают? Чтобы мужу меньше досталось, чтобы забыться и хоть на какое-то время уйти от домашних проблем, чтобы показать ему со стороны, как мерзко это выглядит. Только люди на своих-то ошибках не всегда учатся, что уж говорить о примере окружающих. Так что имело ли это положительный эффект? Ответ очевиден.

      Женя наблюдала за своими родителями и самое сильное чувство, которое она к ним испытывала, было отвращение. Мерзко видеть родителей в пьяном угаре, когда хотелось есть, и от голода сводило желудок, а они сидели и бухали. На выпивку деньги всегда находились. Она успевала перехватить что-нибудь из закуски, которую они брали к водке, но, конечно же, для растущего организма этого было мало. На работе родители каким-то чудом продолжали держаться. В перерывах между пьянками мама приносила продукты. Женя знала, что это ненадолго, поэтому научилась делать запасы впрок.

      Несмотря на ужасные условия, она неплохо училась. Уроки обычно оставалась выполнять в школе, так как дома это было невозможно. Она садилась на подоконник, раскрывала учебник и писала упражнения, решала задачи, читала параграфы. В коммуналку старалась вернуться как можно позже.

      – Как дела в школе, доченька? – задавали дежурный вопрос мутные отцовские глаза.

      – Нормально.

      – А-ну, покажи дневник! – периодически требовал он.

      Девочка несла, затуманенный взор скользил по строчкам с четверками и пятерками.

      – Молодец! – гладил отец Женю тяжелой и шершавой рукой по голове. – Моя порода!

      Она терпела. Пьянство родителей достало, но в скандалах не видела смысла. Уже в столь юном возрасте понимала, что это ничего не изменит. Внутри все бунтовало, но, как ни ужасно, она зависела от них, идти было некуда, жить не на что. Отца ненавидела. Мать вызывала двойственное отношение. Она презирала ее настоящую,