Госпитальер и Темный Шаман. Илья Владимирович Рясной

им пришлось по душе. Пусть жертвами стали их приятели, но все равно зрелище было достойное. «Кайф – это насилие!»

      Замойски перевел дыхание и посмотрел на часы. Может еще успеть…

      Трансвестита по кличке Фита Замойски приметил у бара «Дальний Запад», приютившегося в глубине СТ-проекции, изображавшей падающую десятибалльную океанскую волну… Впрочем, СТ-проекцияли? Замойски коснулся рукой поверхности и ощутил воду.

      Фита стоял рядом с тремя «девочками» (или мальчиками – кто их разберет теперь) под волной. Здесь собрались «съемные» – те, кто пришли отдаться ради удовольствия. Настоящие жрицы любви обитали с другой стороны бара – под шестиметровым индейским барабаном, по которому беззвучно колотили палочки.

      «Нежный проспект» хотя и меньше всего походил на проспект в общепринятом смысле этого слова, но свое название оправдывал он был центром телесных увеселений. Хотя тут имелись и залы с нейроактиваторными возбудителями, и садомахи – на компанию или в одиночку, но все-таки главным предназначением этого места было удовлетворение телесных потребностей. Все прогнозы об отмирании секса после изобретения нейростимуляторов, воздействующих непосредственно на центры удовольствия, и сенсориков не оправдались. Все равно людей тянуло к противоположному полу или к своему собственному, а то и вообще к существам без пола – дело вкуса. Так что «Нежный проспект» пользовался популярностью. Сюда приходили позабавиться с представителями древнейшей, но так и не сдавшей свои позиции профессии, но можно было и просто познакомиться с кем-то. Это место было идеальным для встречи с агентурой. Здесь было много всякой всячины, был такой замысловатый городской рельеф, толпилось такое количество народа, что никакие встречи не казались странными и не работали никакие контролькамеры.

      – Пойдешь со мной? – спросил Джон у Фиты.

      – А ты не выдохнешься, красавец? – томно произнесла Фита.

      – Держу пари, что ты первая сойдешь с дистанции.

      – Немного видела таких смельчаков. Пошли. Замойски взял Фиту под руку и провел ее в соседнее заведение, где можно было быстро и без проблем снять временный жилой блок для телесных утех.

      Фита не стала дожидаться того момента, когда они останутся наедине, а сразу нервно зашептала;

      – Я чувствую, что ко мне присосались. Скорее всего ФБР. «Индикатор наблюдения» показывает бегущую волну.

      – Это может ничего и не значить.

      – Сегодня зашкалило за два ноля восемь.

      – Да, есть вероятность, – вынужден был признать Замойски.

      – Что делать? Ох, что же делать? – Фита всхлипнула. – Погибнет моя репутация.

      – Репутация, – усмехнулся Замойски. – Какая к черту репутация? Что ты мелешь?

      – Все погибло.

      – Не хнычь. Скорее всего, это просто расшалились нервы. Уверена, что за тобой сейчас не следят?

      – Не должны, – повела плечиком Фита, – Ровная волна.

      – Ах эта техника, – Замойски посмотрел на свой индикатор. Показания