Кольца Лины. Наталья Сапункова

мощеную камнем, и оказались в маленьком дворике, с трех сторон зажатом высокими стенами, возле низкой полукруглой двери из толстых досок. Видно, нас заметили или ждали, потому что сразу вышла женщина, худая, в темном платке, обильно расшитом бисером. На мельника она смотрела без радушия.

      – Привез? Ну показывай.

      Тот толкнул меня в бок:

      – Вставай, чучело. Покажись лире Ноне.

      Я вылезла из телеги, выпрямилась. Ох, и взгляд же у этой… лиры! Острый, холодный, прямо пробирал. Как есть ведьма.

      – Открой рот, – велела она. – Шире!

      – Зубы покажи, тебе говорят, – пояснил мельник.

      Мне захотелось убить мельника. Но вместо этого я, как механическая кукла, открыла рот и показала зубы.

      – Хорошо, – признала она. – Зубы хорошие, здоровая, видно. А руки?

      Руки мои лире Ноне не понравились, и она недовольно процедила:

      – Ну и ну, чем она занималась до сих пор? Ты что нам за госпожу сюда привез, мельник? Может, мне ей сразу пару служанок назначить?

      – Что ты, что ты, лира Нона! – испугался мельник. – Хорошая девка, работящая. Ты ее испытай! Она мастерица на диво!

      Я исподлобья посмотрела на негодяя. Мастерица, ага. Что ж, это он врет, не я! Его проблемы.

      Впрочем, он уедет сейчас, а спросят с меня. Хотя, чем уезжать с мельником, лучше уж тут остаться. Ничего, разберусь потихоньку.

      Поговорка есть такая: куда ни кинь, всюду клин. Очень подходит к моей ситуации.

      – Ну хорошо, – вздохнула экономка. – Пойдем, мельник, дам тебе расписку. Но учти, чуть что не так, я девку назад пришлю. На расписке пометку сделаю.

      – Что ты, добрая госпожа, не случится такого. Уж она постарается, да? – мельник зыркнул на меня исподлобья.

      Я отвернулась.

      – Ты не бойся, экономка тут не злая, строгая просто, – забубнил Эвер, когда его папаша утопал вслед за лирой. – Я тебя навещать буду.

      Вот тут я не выдержала, рассмеялась. Он будет навещать! Вот радость-то!

      – Правда, Лина. Не обижайся, – он постарался заглянуть мне в лицо, я отвернулась и засмеялась громче.

      – Ишь ты, и правда безумица, – сказал кто-то рядом. – Эй, парень, она хоть понимает, что ей говорят?

      – Она понимает, – буркнул Эвер.

      Я глубоко дышала, вытирая с глаз непрошеные слезы. Истерика, да. Вот она какая, значит.

      Кстати, нечто дельное мне Эвер сообщил: «ведьма» лира Нона, значит, экономка. То есть, моя начальница. Вряд ли непосредственная – если она заправляет всем замком, то я для нее слишком мелкая сошка. Может, станем видеться не слишком часто…

      Впрочем, мне же нельзя по задворкам отсиживаться! Я должна втереться в окружение к хозяйской дочке и вместе с ней уехать в столицу! Только как это сделать, если я, во-первых, немая, во-вторых, безумная?

      Нас с Эвером уже окружили местные обитатели, человек десять, и подходили новые, стояли и разглядывали меня, как диковинную зверушку.

      – А девка-то ничего, – сказал худой мужичок с реденькой бородкой и такими же редкими, словно через один, зубами. – Справная. Я бы пощупал.

      – Размечтался.