Анасейма. Татьяна Грачева

воздух перестал дрожать маревом, но работа на огороде удовольствия доставляла мало.

      Марина перекинула самую длинную нитку ракушечных бус за спину и наклонилась над грядкой. Морковка крепко сидела в иссохшей земле, никак не хотела выбираться на поверхность, пришлось постараться, чтоб её извлечь.

      – Тупица, возьми лопату и подкопай, – посоветовала Алсу, даже не изобразив попытку помочь.

      – Сама тупица. Мама нас всех на огород отправила.

      Инна выдрала самую мелкую морковку и радостно завизжала.

      – Есть одна!

      Она перевела взгляд на соседний участок. На открытой веранде в скорбном молчании замерли три человека, на их лицах легко угадывалась печаль.

      Алсу проследила за взглядом сестры.

      – Дяди Федины уезжают.

      Марина отпустила измочаленный хвост морковки и беззастенчиво уставилась на постояльцев соседа.

      – Наши тоже скоро уедут. Смотри: сейчас будут плакать.

      – Эти не будут. На что спорим?

      Марина прищурилась, углядела дрожащий подбородок женщины и уверено предложила.

      – На твой браслет из белых питаров10.

      Алсу приподняла запястье, рассматривая позвякивающее украшение. В отличие от Марины, увешанной ракушками в несколько рядов, она носила только его.

      – Ладно, – опрометчиво согласилась она.

      Три пары глаз пристально всматривались в лица курортников, ожидая проявления эмоций. Почти все приезжие проходили через одинаковые стадии: первые дни – возбуждение и удивление, чуть позже – сытое спокойствие и безмятежность, потом наступала пора затаённой печали, ну и в конце, заключительным аккордом – тоска и слёзы. У тех, кто приезжал не в первый раз, стадии смазывались и часто проходили без резких всплесков. Уверенность в том, что поездка повторится на следующий год, осветляла печаль.

      Гости соседа приезжали уже третий раз, поэтому рассчитывать на рыдание было бы неосмотрительно, но накануне вечером Марина случайно подслушала их беседу. В следующем году, а может и в течение следующих пяти лет, они не смогут позволить себе отпуск, даже такой бюджетный. Их единственный сын поступил в институт, и все сбережения сожрёт его учёба.

      Первой разрыдалась женщина, муж приобнял её за плечи, и плотно зажмурился, видимо тоже сдерживался из последних сил. Сын нахмурился и еле слышно обругал родителей за чувствительность, хотя у самого глаза заметно увлажнились.

      Алсу раздражённо стянула браслет и кинула прямо на землю.

      – Забирай. – Захлопнув журнал, она встала и взялась за лопату. – Собирайте урожай, мелкие.

      С помощью Алсу с уборкой моркови справились быстро. Перенесли связанные пучки под навес и, усевшись на скамейке, принялись обрезать ботву.

      Марина вытянула из общей кучи самую яркую и аппетитную морковку, обтерла о ногу и откусила хвостик.

      Инна повторила за сестрой. Проигнорировав уличную колонку, откусила от немытого корнеплода приличный кусок.

      Алсу тут же раздала сёстрам

10

Питар – ракушка овально-треугольная с сильно завёрнутыми макушками, с горизонтальными бороздами.