Черепаха Золотая. Ирина Петровна Шухаева

хватит! – Ксения Леонидовна хлопнула дверью.

      – Ты забыла мусор… – неслось ей вслед.

      Мусоропровод в элитном доме на Фрунзенской набережной давно не работал, поэтому мешки с мусором нужно было выбрасывать на помойку во дворе.

      Ксения Леонидовна последней реплики не слышала, лифт сразу же распахнул двери. Улица встретила проливным осенним дождем. Он начался в воскресенье вечером, когда девчонки, Настя с Соней вернулись с дачи, и с тех пор все лил и лил. А вчера поздно вечером, говорят, был даже небольшой снег, но моментально растаял. Ему еще рано. Небо было затянуто совершенно беспросветно. Ксения Леонидовна поискала сумку, где кроме рефератов был еще и зонт. Так и есть – забыла! Возвращаться не хотелось, но мокнуть не хотелось еще больше. Она немного постояла и вошла обратно в подъезд. Дверь мама открыла неожиданно быстро, она уже переоделась в обычную домашнюю одежду. Явно не ожидала, что Ксюша вернется.

      – Я забыла мусор. И сумку с работой не взяла. Я сейчас на работу иду, и меня всею трясет…

      – Доченька, прости меня, – без всякого энтузиазма завела Людмила Николаевна.

      – Захочешь есть, – перебила Ксения Леонидовна, – все для завтрака на столе, остальное в холодильнике, все уже разложено по плошечкам для микроволновки, потрудись хотя бы подогреть…

      – Наташенька, но мне уже так много лет… Я уже сумасшедшая старуха…

      – Это не дает тебе права так доводить меня!

      – А кому еще я могу поплакать?

      Ответ Ксения Леонидовна привычно проглотила. Именно в такие пафосные минуты очень сильно хотелось напомнить мамочке о существовании еще и младшей дочери…

      Ксения Леонидовна второй раз вышла из подъезда. Устроилась под козырьком, чтобы не сильно капало, и набрала мобильный Сони.

      – Да, мамуль, привет… – вяло отозвалась дочь.

      – Ты можешь говорить?

      – Конечно, я же дома. Давай я тебе перезвоню.

      «Как дома?» – чуть не задохнулась от нового возмущения Ксения Леонидовна. «Ну, пришла вчера очень поздно, но надо же встать и идти на работу… Ведь уволят же», – пронеслось тут же в ее голове. Телефон затренькал.

      – Это я. Мам, я решила сегодня дома остаться. Высплюсь, Настьку из школы встречу, покормлю, уроки проверю. Ты не волнуйся, я отпросилась, все в порядке. У меня за выставку отгулы… Что у тебя такой убитый голос был?

      – Я с Люсей поссорилась…

      Когда маленькая Настя окончательно запуталась в своих бабушках и приставкой «пра» и без оной, в семье самое старшее поколение стали называть просто по именам. Люся и Сеня, Зина и Миша. Еще с Сониной легкой руки ее бывшая свекровь именовалась исключительно «Верунчик».

      – Что, – зевнула Соня, – достал театр одного актера?

      – Соня!..

      – Ладно, прости. Чего случилось то? Ты сейчас где?

      – У подъезда под козырьком стою… В общем… Ну… Короче я на нее накричала…

      – И?..

      – Теперь переживаю. Она сказала, что умрет, чтобы не мешать мне жить. Сонь, я боюсь, вдруг