Мой новый твой мир. Нина Новолодская

очень дружелюбно.

      – Ты тупая, Марс? – фыркнула Ангиль. – Ты хотя бы соображаешь, что несешь?

      – Послушай, – начала я тихо, в который раз сокрушаясь по поводу собственной глупости, – это просто…

      – Не смей! – зашипела девушка, делая два шага вперед. – Не смей, тварь, никогда не смей говорить этого вслух! Они убийцы, жуткие, отвратительные убийцы, и ничего иного, кроме смерти, не принесли! Ты поняла?!

      Я услышала, как на заднем фоне зашептались другие девушки, вторя ее словам и параллельно обзывая меня тупицей, конопатой дурой и плебейкой.

      Последние слова Талана практически выплюнула мне в лицо, что сейчас пылало жуткой яростью и ненавистью. Самым для меня удивительным оказалось то, что вся ее злость и ярость были направлены не на меня, а на тех, о ком она говорила.

      – Поняла?! – Талана склонилась ниже. – Ну?

      – Да, – ответила ей спокойно, ведь несмотря на весь ее вид, я совершенно не боялась Ангиль.

      – Тогда еще кое-что, Марс, – она заговорила тише, так что услышать могла ее только я, – даже не думай о нем, поняла?! Он мой!

      После этого Талана просто двинулась дальше по коридору, довольно болезненно задев меня плечом. Следом за ней поспешили и верные подружки, только эти, в отличие от своей предводительницы, просто проскользнули мимо, лишь облив меня тоннами презрения.

      Я же улыбнулась, следя за вереницей «верных подданных», и последовала за ними. Только путь мой лежал в Академический кафетерий.

      Глава 7

      Иннель уже сидела за нашим столиком, что-то усердно переписывая из толстенной книги, явно утащенной из библиотеки.

      – Нель! Это противозаконно! – в шутку возмутилась я, уронив свою сумку на пол рядом с её. – Это же книга! Ты что, вынесла ее из читательского зала?!

      – Угу! – не глядя на меня, ответила девушка и схватила стручок зеленой фасоли, что тут же пропал, угодив в ее рот.

      – Нель! Ты нарушила закон! Ты же знаешь!

      – Закон гласит, – не отрывая взгляда от пожелтевшей от времени страницы, пробубнила девушка, – что запрещено выносить из читательского зала историческую учебную литературу.

      – Ну!.. – поддакнула я, намекая на то, что именно это она и сделала.

      – Но это не учебная литература, а художественная, – это раз, и самое ужасное, что перекрывает все эти дурацкие законы, в читательский зал нельзя проносить еду – это два!

      На последней фразе Иннель словно поставила последнюю точку в своих записях и наконец уделила внимание своей лучшей подруге, то есть мне.

      – О! – Вторая рука девушки замерла над тарелкой с жареными ломтиками картофеля. – Чего это ты сияешь, как отполированный борт Гарпии, но при этом у тебя такое странное выражение лица?.. Неужели Рик Броуди предложил тебе руку и сердце, а ты вся в раздумьях?!

      – Иннель! – возмущенно зашипела на подругу. – Может, хватит уже?!

      – Может, и хватит, а может, и… нет, – загадочно ответила та. – Так что у тебя случилось?

      – Вот! –