История капли живой воды. Сергей Владимирович Ташевский

все-все-все на свете!

      – Ты узнаешь! – пообещала соседка. – Но для этого придётся пережить много приключений и превращений. Ты готова?

      – Конечно готова!

      – Тогда полетели!

      ГЛАВА ВТОРАЯ. КАПЛИ ЛЕТЯТ И БОЛТАЮТ О ПУСТЯКАХ, ПОКА НЕ ПРЕВРАЩАЮТСЯ В…

      Всю ночь и весь следующий день облако неторопливо летело на север. Поля внизу как-то незаметно исчезли, их сменили бескрайние леса, в которых ночью не горело ни огонька, а днём лишь изредка встречались извилистые реки. Вдоль речек, даже самых маленьких, расстилались широкие луга, так что с высоты казалось, будто леса отшатываются от рек в каком-то первобытном ужасе.

      – Почему лес боится реки? – спросила капля свою соседку по облаку.

      – Не знаю. Деревья ведь тоже любят пить воду. Почему бы им не расти у самого берега?

      – Они бы с удовольствием росли! – вмешалась в их разговор другая, более опытная капля. – Да только реки не всегда такие спокойные, как сейчас. Весной они разливаются, живо подмывают корни деревьям, и уносят их вниз по течению! Я сама однажды оказалась в реке во время половодья – ух, как быстро мы летели!

      – А почему реки разливаются?

      – Потому что тает снег!

      – Что такое снег?

      При этом вопросе все капли в облаке тихо засмеялись.

      – Скоро узнаешь! – пообещала соседка. – Думаю, уже этой ночью, если ветер не изменится.

      Но ветер не собирался меняться. Он все дул на север, и к вечеру капли начали поёживаться от холода.

      Под утро внизу показался большой город. Он был совсем не такой, как первый – дома большие и современные, улицы широкие и заасфальтированные, а на окраинах дымились трубы. Когда облако проплывало над одной из таких труб, в него бросилась целая гурьба весёлых разгорячённых капель.

      – Эй, привет, что такие сонные? – кричали они. – А мы только что из бани! Нас берёзовым веником хлестали! Ух, как было весело!

      – Что такое баня? – хотела спросить капля, и вдруг обнаружила, что лишилась дара речи. С ней происходило что-то непонятное: из облачка пара она превращалась в маленький белый скелетик, с шестью крошечными ножками, на которых стремительно росли красивые белые щетинки, как лучи в детском калейдоскопе.

      – У, подруги, да вы уже снежинки! – закричали капли, прилетевшие из бани. – Ну с новым годом тогда! С лёгким паром! Ха-ха!

      Капля (хотя, конечно, она уже была не каплей) оглянулась – и не поверила тому что увидела. Её теперь окружало несметное множество таких же снежинок, как она.

      Таких же, да не таких!

      У каждой из миллионов снежинок был свой, непохожий на другие, узор. У одной лучики разбегались во все стороны, у другой щетинились как ветки мха, у третьей были похожи на застывшие языки огня… И ни одна снежинка не повторялась, каждая застыла в неповторимом наряде. (Если вы до сих пор думаете, что все капли одинаковые, посмотрите в микроскоп на снежинки. Людям и не снилось такое разнообразие! Ни один художник на свете не сможет придумать столько узоров. А каждый наряд снежинки – это характер, это душа капли воды).

      – Так