Не надо меня обижать. Степанида Воск

так упомянул про язык. Он специально намекал на вчерашний инцидент.

      – Нет. Я спрашивала не об этом, – чувствовала, что Лем меня провоцирует.

      – А о чем же тогда?– мужчина приподнял одну бровь.

      Я не знала как выразить свои мысли. Хотелось объяснить, донести, вот только чувствовала, что опять скажу глупость.

      – А имя у тебя есть? – вдруг задала вопрос. Ведь, если мужчина исчезнет из моей жизни, то я даже не буду знать кого благодарить за доставленную радость.

      – Что? – настало время Лема не понимать меня.

      – Зовут тебя как?– сделала шаг навстречу мужчине. Отчего-то захотелось быть ближе к нему, пусть и на короткий миг.

      – А зачем тебе? – и вновь ирония появилась в голосе мужчины.

      – Считай это моей прихотью, – не признаваться же Лему в своих слабостях. Я ведь сохранила в памяти моменты удовольствия, полученного с его помощью. Рано утром, лежа в постели, вспоминала как мне было хорошо.

      – Стефан.

      – Стефан? – переспросила. – Это твое настоящее имя?

      – Неужели не похоже? – зеленые глаза Лема засветились весельем.

      – Необычно. Стефан Лем, – покатала на языке словосочетание. – Мне нравится, – вдруг похвалила, хотя, не собиралась. И тут же пожалела, подумав, что мужчина посчитает, что я к нему подлизываюсь.

      – Я рад был тебе угодить, – это прозвучало так, как будто я задерживаю мужчину.

      – Ой, извини, наверное, ты спешишь. Да и мне пора. Счастливо оставаться, – мне стало как-то неловко в присутствии Стефана. А во всем были виноваты пронзительные зеленые глаза, пристально смотрящие на меня. Как будто мужчина что-то ждал, что я должна сделать, что-то сказать.

      Но вот что?

      Я не знала.

      – И тебе всего доброго, – вот так мы и простились со Стефаном.

      Оставшись одна, помедлила прежде чем идти вглубь студии, и поймала себя на мысли, что жалею об уходе Лема. Я так и не узнала его поближе.

      Встряхнув волосами, отогнала грустные мысли от себя прочь. Сделанного не вернуть, так нечего и тащить за собой прошлое.

      Пройдя в свою гримерную, долго не могла настроиться на рабочий лад. Макияж, наносимый на лицо, ложился совсем не так как хотелось бы. Отчего-то дрожала рука, рисовавшая стрелки и слезился правый глаз, все время норовя испортить общую картинку.

      Сержик влетел в комнату, словно ураганный ветер.

      – Ты слышала? Нет. Ты слышала? – воскликнул он, не переводя дух.

      – О чем? – развернулась на стуле.

      – Этот педик закатил такой скандал, что Рози просто рвет и мечет, а бедняга Родригес жует свой галстук.

      – Они что? Белены объелись? В чем причина столь бурных выражений чувств? И о каком педике ты твердишь? – удивленно посмотрела на парня, развалившегося на диванчике и обмахивающего себя полотенцем, будто ему нечем было дышать.

      – Лем. Это все он. Каков наглец? А! Разворошил осиное гнездо и свалил. А нам теперь расхлебывай.

      – Так что случилось? – я выпрямила спину.

      – Не