Лиссабон слезам не верит. Юлия Алейникова

щелкнул. Яркий электрический свет озарил совершенно пустой салон. Створка приоткрытой форточки предательски стукнула о косяк.

      – Тьфу ты. Васильева, ради этого ты меня из Франции вызвала? – сердито спросила Юля, обличающе тыкая пальцем в открытую форточку.

      – Но вчера-то тебе так не показалось, – надулась Аська.

      Подруги молча спускались вниз, разочарованные друг другом и испорченным вечером. Они разбрелись по своим спальням.

      Юля лежала без сна, вспоминая сегодняшний день, полный впечатлений, она уже перестала понимать, наяву или во сне бредет узкой тенистой улицей Синтры, а навстречу ей с фотокамерой выскакивает мерзкий старикашка с соседней виллы и ехидным голосом сообщает, что знает, кто стучит по ночам в доме и мешает им спать. Что это пакостит длинная девица модельной внешности, потому что завидует их росту. Юля самодовольно улыбнулась, но тут старичок распоясался, схватил ее за голое плечо и начал трясти. Юля рассердилась и хотела влепить ему пощечину, но промахнулась и… проснулась.

      – Юль, опять стучит! – Аська нависала над ней с бледным от лунного света лицом. – Теперь где-то в районе кухни. Пойдем посмотрим, я одна боюсь.

      Стук опять звучал. Но едва подруги двинулись на его поиски, он таинственным образом прекратился. Открытых форточек в доме они больше не нашли и, озадаченные и уставшие, легли спать под утро, твердо решив доискаться, кто шутит с ними эти дурацкие шутки.

      Наутро, а точнее ближе к полудню, когда Юля наконец смогла вырваться из объятий сна, ее ждал неприятный сюрприз. Исчезла любимая расческа. Это не был дизайнерский шедевр, – самая обычная, но любимая и удобная вещь. Порывшись в ящиках туалетного столика и осмотрев ванную, Юля расстроилась и решила спросить у Мезе, куда могла подеваться такая нужная мелочь. Потом Юля приняла душ и потянулась за баночкой с кремом. Вот тут она рассердилась по-настоящему и позвонила в звонок, вызывая вредную горничную. А еще спустя полчаса скандал был в разгаре.

      – Да, а кто еще мог это сделать? – уперев руки в боки, грозно вопрошала Юля. – Я же не утверждаю, что она его украла, а просто спрятала из вредности или выбросила!

      – Да зачем ей это надо? – в пятый раз пыталась образумить подругу Аська.

      – Она меня терпеть не может!

      Мезе, собранная, подтянутая, в аккуратном накрахмаленном платье, туфлях-лодочках и с безупречной прической, стояла, молча скрестив руки на груди и высокомерно глядя на орущую Ползунову. Юля, красная от злости, в банном халате и шлепанцах, с мокрой неуложенной головой, ей явно проигрывала и от этого злилась еще больше. Ей уже было стыдно за собственную базарную выходку. Видимо, сказалось действие вчерашних возлияний. Но чем больше она на себя злилась, тем сильнее ей хотелось свалить вину на домработницу, а желательно еще и доказать ее.

      Васильева, видно, это тоже сообразила, потому что отправила Мезе заниматься делами.

      – Юль, ты что, белены объелась? – тактично спросила она, едва за прислугой закрылась дверь.

      – Нет. Просто