Лиссабон слезам не верит. Юлия Алейникова

проживала в комнатах, примыкающих к кухне и имеющих собственный отдельный вход.

      Что могло постукивать в подвале, было неясно. Может, крысы шалят? Или дверца старого шкафа разболталась и стучит от сквозняка? Подобных простых бытовых объяснений имелось великое множество, и наверняка одно из них точно сработает. Юля этим подбадривала себя, снимая с крючка черный старинный ключ и вставляя его в большую темную скважину. Ключ туго повернулся в замке, издав противный скрежещущий звук, замок открылся, щелкнув так звонко, словно сомкнулись чьи-то голодные челюсти. Этот звук, по Юлиным представлениям, должен был разбудить не только Васильеву, но и старого глухаря на соседней вилле, который сегодня днем наблюдал за ними в бинокль, когда они в бикини загорали возле бассейна. Но кругом стояла прежняя звенящая тишина.

      Едва покинув спальню, Юля перестала слышать тревожное постукивание, его заглушили тихий шорох ее шагов и стук сердца, и вот теперь, проникнув в подвал, она замерла на пороге, пытаясь вновь уловить его. Она стояла уже минут пять, не шевелясь и не дыша, но ничего похожего на стук слышно не было. Решив, что это были галлюцинации, Юля глубоко вдохнула и собралась возвращаться к себе, когда услышала в глубине подвала явственный едва различимый звук. Кто-то крался в темноте!

      Нечеловеческим усилием воли она заставила себя остаться на месте, щелкнула выключателем и заорала что было мочи.

      Васильева прискакала через минуту с пистолетом в руке, готовая открыть огонь.

      – Что, уже началось? – бешено вращая глазами, крикнула она, скатываясь с лестницы.

      – Там кто-то есть! – Юля ткнула подсвечником в неведомые подвальные глубины.

      Схватив друг дружку за руки, они двинулись вперед на дрожащих ногах, шлепая босыми пятками по плитам пола, готовые броситься наутек в любой момент.

      Через полчаса подруги сидели в гостиной за початой бутылкой бренди, в доме горела полная иллюминация, словно в нем проходил великосветский прием.

      На кухне Мезе, горничная Васильевой, чье полное имя звучало длинно и напыщенно – Мария Жозе Барбоза Перес, капала себе в рюмку сердечные капли, косо и недружелюбно глядя на Ползунову.

      Это была рослая девица с отличной фигурой, решительным взглядом и таким же подбородком, свежим цветом лица и темными густыми волосами. На вид ей было лет двадцать пять – двадцать восемь, манеры у нее были хозяйские и, на Юлин взгляд, весьма вызывающие. Возможно, поэтому они невзлюбили друг друга с первых минут знакомства. А точнее, с того момента, когда Юля попросила отнести свой багаж в спальню и разобрать его, а Мезе вопросительно приподняла брови. Они взглянули друг другу в глаза, и вражда началась. А точнее, вооруженное противостояние.

      – Ты уверена, что тебе не померещилось? – спросила Аська, делая солидный глоток из бокала. Она сидела поперек кресла, свесив с подлокотника точеные ножки.

      – Я похожа на впечатлительную идиотку? – Разговор велся по-русски, поэтому присутствие горничной подруг абсолютно не смущало. – А откуда