Искушение чародея (сборник). Владимир Аренев

перелете, в ограниченном пространстве все малозаметные черточки характера становятся видны и порой весьма утомительны.

      Зеленый добродушно улыбался.

      – Я был уверен, что добром эта поездка не кончится. Согласился полететь только потому, что капитана Полоскова в беде бросать не хотел. А теперь вижу, что у нас замечательное приключение, и экипаж редкий. Просто каждый день душа поет. Простите, профессор, мое ворчание при погрузке, я, наверное, не с той ноги встал.

      – Да пустяки! Знаете, дорогой Зеленый, у меня самого постоянно душа поет!

      С порога кают-компании раздался голос Не Бо. Оказалось, он стоял в дверях и внимательно слушал наш разговор.

      – Скажите, друзья мои, а что именно поют ваши души? Случайно не «Over the Rainbow»? Или, может быть, песню о восходе Венеры на Марсе?

      Я вздрогнул. Академик Пномпеньский в изумлении откинулся на спинку кресла. Зеленый раскрыл рот. Наша реакция была однозначной: да!

      Черные глазки Не Бо засияли и сузились в щелочки, но он сохранил бесстрастную мину.

      – Ваша? – Он подал мне джинсовую сумку.

      Сумка была моя, любимая, бывалая, и я ужасно удивился, потому что до сих пор думал, что потерял ее при перевозке багажа с Европы. Стыдно сказать, при отъезде с Земли она была туго набита всякой вкусной ерундой: чипсами из лунной травы, шанхайскими орешками, мягкими шариками с абрикосовым соком внутри. Теперь оказалась пуста, только на дне ее шелестели разорванные пакетики из-под лакомств.

      – А откуда… – начал я, но Не Бо сделал приглашающий жест.

      – Прошу всех следовать за мной.

      Все мы любим отсек здоровья на «Слейпнире». Благодаря нашему лекарю-коку это, пожалуй, самые уютные помещения на звездолете. Кроме камбуза, где пахнет тонкими пряностями, каюты Не Бо и маленького кабинета, уставленного шкафчиками со снадобьями и приборами, здесь есть пустой зал с толстым ковром на полу. На стенах висят написанные тушью высказывания китайских мудрецов и стихи древних поэтов. Здесь можно тренироваться, а можно просто прийти посидеть, отдохнуть душой. Именно в этой целительной комнате состоялась знаменитая чайная церемония в мою честь в первый вечер на «Слейпнире». Сюда я часто приходил в поисках светлого умиротворения, и оно неизменно нисходило на меня.

      Не Бо распахнул дверь в зал и смеющимся голосом объявил:

      – Позвольте вам представить новых участников экспедиции!

      Посреди пустого зала, на толстом сером ковре резвились мои зайцы! Десять маленьких зайчат кувыркались и бегали друг за другом, мурлыча что-то восторженное. Увидев меня, все они разом подпрыгнули и оказались на мне, уцепились привычно за бороду. От неожиданности я так растерялся, что не знал, рад ли был. Но зайчишки залопотали, и я растаял.

      – Игорь, это ваши зверушки? – спросил академик Пномпеньский.

      – Наверное, мои… Вернее, эти лунные зайцы принадлежат Космозо, но я ума