Норманн. Чёрный князь. Дмитрий Светлов

тип галер персы называют «ганья», что можно перевести как «щука», – пояснил Максим.

      – Они быстроходны? – не отрывая взгляда от швартующихся кораблей, поинтересовался Норманн.

      – На сегодняшний день флот всего мира ходит с одинаковой скоростью, и конструктивно суда ничем не отличаются друг от друга, – ответил профессор.

      – Не скажи, сам мне показывал поморскую ладью. По сравнению с европейскими лоханками это революционный прорыв!

      – Не торопись с выводами, Норманн. Кораблестроение напрямую зависит от условий плавания. На Шпицберген или Медвежий идут практически по открытому океану, причем в условиях переменных ветров.

      – Все равно приятно сознавать, что наши корабелы опередили Европу на несколько сотен лет.

      – Можно и так сказать, – не стал спорить Максим. – А что ты скажешь про корпуса персидских кораблей?

      Норманн внимательно оглядел швартующиеся галеры, пытаясь высмотреть какую-нибудь изюминку. Вроде бы ничего необычного, на Красном море обшивку крепят к набору не нагелями – деревянными гвоздями, – а обвязывают пеньковым тросом. Вполне надежное крепление, дерево в воде набухает, а пенька садится. За многие века мореплавания люди сумели найти самые оптимальные варианты сборки кораблей. Наконец он обратил внимание на очевидную для четырнадцатого века несуразицу. Персидские галеры были окрашены в ярко-желтый цвет!

      – Увидел? – с улыбкой спросил Максим. – Персы всегда покрывают свои корабли лаком.

      – Но зачем? – не понимая, спросил Норманн. – Окраска не спасет от гниения.

      – Определяющим фактором служат местные условия, в частности, хороший лак не дает кораблям рассыхаться, – пояснил Максим.

      – Так просто! Хотя… у нас всякие деревянные ложки-миски тоже покрывают лаком.

      – Ваша традиция лакировать посуду имеет еще и гигиеническую составляющую, – кивнул профессор. – В Европе этого нет, поэтому там часто свирепствуют кишечные инфекции.

      – Они в Европе вообще живут как-то странно. Здесь, в Новгороде, женщины красят губы, пользуются духами и лаком для ногтей, а там, – Норманн неопределенно махнул рукой, – ничего этого нет, купцы Ганзы косметику практически не ввозят.

      – Сейчас Европой правит церковь и порой издает абсурдные законы. На кострах инквизиции в основном гибнут женщины! А ты о восковых карандашах для губ и тамариндовом лаке для ногтей[4], – со вздохом ответил Максим.

      – Кстати, почему у нас с персами так много общих слов? На рынках Бандар-Е Анзали только и слышишь «кафтан» да «камзол», не говоря уже о «магазине», «мармеладе» и «тюльпанах», – вспомнив свое пребывание в Персии, спросил Норманн.

      – Нормальное взаимообогащение лексики, – пожав плечами, ответил профессор, – например, слово «адмирал» переводится с персидского как «капитан корабля», а у нас это военно-морской чин.

      Но вот галеры элегантно подошли

4

Тамаринд – тропическое дерево, в Индии из него делают лак для ногтей.