Колдовство для олигарха. Яна Тройнич

чугунок и завопила:

      – Ой, как больно!

      Бабки бросились к ней и начали торопливо чем-то смазывать кожу.

      Что же тут произошло? Не просто так окно выбито. Что-то недоговаривают.

      После долгих уговоров старушки все же согласились остаться дома. Сказали, будут присылать воронов узнавать новости. Наконец мы сумели с ними распрощаться. Правда, пришлось прихватить несколько котомок с пирожками да яблочками.

      Любка взглянула на моего коня и вдруг заявила:

      – Может, я лучше на метле? Понравился мне этот транспорт.

      – Полетаешь на шабаше. А здесь подданные не поймут и не оценят.

      Девчонка стрельнула глазищами и покорно взобралась в седло впереди меня.

      Мы двигались по лесной тропе. Я прижимал Любку к груди. Внезапно обдало жаром, сердце застучало. Тело откликнулось на близость спутницы. Сдерживаться стало почти невозможно. И чего жду? Она ведь моя жена. Впрочем, до сих пор и отсутствие брачных уз меня никогда не смущало. Брал что хотел.

      Я склонился к девчонке. Легко коснулся губами ее виска. Провел рукой по волосам. Стал осторожно покрывать поцелуями лицо. Любка не шевелилась и не сопротивлялась, только напряглась и замерла, словно неживая. Она обернулась, и наши взгляды встретились. Думал, увижу в ее глазах страх, а разглядел только выражение безнадежности и покорности. Некоторое время молча рассматривал ее. Нет, такая мне не нужна. Я вспомнил про спор с Угримом, глубоко вздохнул и с трудом взял себя в руки. Спешить некуда. Подожди, девочка, ты еще будешь страдать и считать минуты до наших встреч. А сейчас выясним кое-что другое.

      Я наклонился к ее уху и прошептал:

      – А теперь рассказывай, что было в ту ночь, когда я потерял сознание. Не верю, что свалился от простой настойки. Это сделали бабки? Так?

      Любка захлопала глазами:

      – Они сказали, что ты болен. И попросили, чтобы я добавила тебе целебный бальзам в питье. Наверное, слишком много налила.

      Я прошипел:

      – И чем же я, по их мнению, болен?

      Она замотала головой:

      – Не знаю.

      Меня осенило:

      – Ты им пожаловалась, что боишься меня и не хочешь оставаться со мной наедине?

      Теперь я по-настоящему разозлился. А девчонка фыркнула:

      – Нет, не так.

      – Тогда, может, все-таки скажешь?

      Любка завертелась, как уж, и покраснела. Тяжело вздохнула:

      – Твои бабки стали допытываться, каков ты в постели. Говорили, что женщины от тебя без ума.

      В глубине ее глаз мелькнули смешинки.

      – Ну и?

      Она вдруг взъерошилась, будто воробей:

      – Что – «и»? Сказала, что ты… не способен…

      Я схватил ее за ухо:

      – Тебе сейчас доказать мои способности или подождем другого раза? – И окончательно все понял. – Так бабки после твоего признания решили напоить меня этой пакостью?

      Глаза Любки, и без того огромные, стали похожи на два блюдца. А я уже не мог сдержать смех. С трудом сумел произнести:

      – И после этого угощения я стал за тобой гоняться?

      – Да.

      – Радуйся,