Рисунки Виктора Кармазова. Евгений Константинов

банка Джонов было трое: Джон Большой, просто Джон, и Джон Маленький. На самом деле Джон Маленький был из этой троицы самый старший и опытный, просто ростом не вышел. Зато буквально все маршруты знал, «от и до», да и вообще нормальный был мужик, с которым и поговорить было о чем, и поржать.

      Человек он был простой. После первой же проинкассированной Козловым точки Джон Маленький невинно так поинтересовался:

      – А что это вы, товарищ сборщик, в свой знаменитый портфель убрали?

      – Домой кое-что прикупил, – огрызнулся тот.

      – И что же именно? Не полкило ли колбасы, которой кассирша этого продовольственного обычно инкассаторов угощает?

      – Нет. Нет! – взъярился Козлов. – Я эту колбасу на свои кровные купил!

      – Гы-гы-гы, – отозвался водитель. – Обычно ребятам здесь забесплатно закуску дают, особенно по воскресеньям, а вы, значит, прикупили за свои кровненькие? Гы-гы…

      – И нечего ржать! К «сто пятому» продуктовому давай рули!

      – Я и рулю.

      – Вот и рули!

      – Вот и рулю…

      – Вот и рули!!!

      – А в «сто пятом» пузырек тоже за свои кровные покупать будете?

      – Не твое дело…

      – Чего это не мое? Я, могёт быть, как и все нормальные люди мечтаю вечерком махнуть дозочку, заслуженную честным трудом…

      – Ну, так и махни! Я-то тут причем?

      – Выражаясь простым языком, вы, товарищ сборщик, куркулятничаете.

      – Кто каркулятничает? Я куркулятничаю?

      – Ну, не я же. И не Витек…

      – Да вы мне в сыновья годитесь! Да вы, да ты…

      Виктор в разговоры-споры не вмешивался, держал в руках блокнот и никак не мог решиться, какую же нарисовать сцену из романа «Криминальная рыбалка». Либо девушку, которую боевики собираются опустить на цепи в колодец, либо рядом с тем же колодцем – многострадальную Людочку, на оголенной спине которой садист Цыплаков вырезает ножом «В» и «С» – первые буквы названия организации «Высшая справедливость».

      Для начала нарисовал колодец. Обычный бревенчатый колодец – с козырьком, деревянным воротом, вокруг которого намотана цепь, и с изогнутой металлической ручкой.

      «Нет, – вдруг решил Виктор, – опускание в холодную воду – ерунда, а вот повешение – совсем другое дело!»

      Он перевернул страницу и нарисовал уже привычное крыльцо гостиницы, внизу – табуретку, к балке наверху пририсовал веревку. Продетую в петлю голову и человека, которого собирались повестить боевики, нарисовал, когда сборщик вернулся в машину с очередной точки. Нарисовал и боевика, якобы собиравшегося выбить табуретку из-под ног приговоренного. Ну а приговоренным, конечно же, оказался товарищ Козлов – в своем форменном костюме и к тому же с портфелем в руках.

      Козлов, усевшийся на сиденье рядом с водителем, передал назад сумку с выручкой, сам же взялся за портфель, открыл его, вытащил из внутреннего кармана пиджака что-то объемистое, завернутое в газету… И тут Виктор, посмотрев на страницу