Пеппи Длинныйчулок собирается в путь. Астрид Линдгрен

платье; а когда ей нажимали на живот, она говорила «мама». Томми давно хотелось иметь духовое ружьё и паровую машину. И он получил и то и другое. Все остальные ребята тоже выбрали кто что хотел, и, когда Пеппи закончила свои покупки, в магазине почти не оставалось игрушек: одиноко лежали на полке несколько книжных закладок и пять-шесть «Конструкторов». Себе Пеппи ничего не купила, а Господин Нильсон получил зеркальце. Перед тем как уйти, Пеппи купила ещё всем по дудке, и, когда дети вышли на улицу, каждый дул в свою дудку, а Пеппи отбивала такт рукой манекена.

      Какой-то малыш пожаловался Пеппи, что его дудка не дудит.

      – Тут нечему удивляться, – сказала она, осмотрев дудку, – ведь дырочка, в которую надо дуть, залеплена жевательной резинкой! Где ты достал эту драгоценность? – спросила Пеппи и выковыряла из дудки белый комочек. – Ведь я её не покупала.

      – Я жую её с пятницы, – прошептал мальчик.

      – Честное слово? А вдруг она прирастёт к твоему языку? Учти, у всех жевальщиков она куда-нибудь прирастает. На, держи!

      Пеппи протянула мальчику дудку, и он задудел так же звонко, как и все ребята.

      На Большой улице царило неописуемое веселье. Но тут вдруг появился полицейский.

      – Что здесь происходит? – крикнул он.

      – Парад гвардейцев, – ответила Пеппи, – но вот беда: не все присутствующие понимают, что они участники парада, и поэтому дудят кто во что горазд.

      – Немедленно прекратить! – завопил полицейский и зажал уши руками.

      – Скажи лучше спасибо, что мы не купили тромбона.

      И Пеппи дружески похлопала его по спине рукой манекена.

      Один за другим ребята перестали дудеть. Последней замолкла дудка Томми. Полицейский потребовал, чтобы дети немедленно разошлись – он не мог допустить такого скопления народа на Большой улице. Собственно говоря, дети ничего не имели против того, чтобы отправиться домой: им хотелось поскорее пустить по рельсам игрушечные поезда, поиграть с заводными машинами и выкупать новых кукол. Они разошлись весёлые и довольные, и никто из них в этот вечер не ужинал.

      Пеппи, Томми и Анника тоже направились домой. Пеппи толкала перед собой тачку. Она глядела на все вывески, мимо которых они проходили, и даже читала их по слогам.

      – Ап-те-ка – это, кажется, та лавка, где покупают лукарства? – спросила она.

      – Да, здесь покупают лекарства, – поправила её Анника.

      – О, тогда нам надо сюда зайти, мне необходимо купить лукарств, да побольше, – сказала Пеппи.

      – Да ведь ты здорова, – возразил Томми.

      – Что с того, что здорова, а может, я ещё заболею, – ответила Пеппи. – Так много людей болеют и умирают только потому, что вовремя не покупают лукарства. И нигде не сказано, что завтра я не свалюсь от самой тяжёлой болезни.

      Аптекарь стоял у весов и развешивал какие-то порошки. Как раз в ту минуту, когда вошли Пеппи, Томми и Анника, он решил, что пора кончать работу, потому что близился час ужина.

      – Дайте