Сокровища наместника. Алекс Орлов

Брошь, Фернстоп?

      – Да, брошь с розовым бриллиантом, – подтвердил один из лейтенантов.

      – Это все? – уточнил Мартин.

      – Это все, – с нажимом произнес лейтенант.

      – Мне показалось, что вы не все перечислили, господин капитан, или какая-то из вещей была особенно важной.

      – Да с чего ты взял?! – воскликнул Фернстоп, вскакивая, но, наткнувшись на строгий взгляд капитана, опустился на место.

      – Там все вещи были особенными, Мартин, потому что принадлежали супруге королевского прокурора. Теперь говори, что будешь делать дальше.

      – Где это произошло?

      – В порту.

      – А когда хватились?

      – Сразу. Кучер заметил, как от кареты метнулся оборванец, за ним сразу бросилась охрана, но он спрятался среди шаланд, и найти его не смогли.

      – В чем были драгоценности и в чем их унесли?

      – В коробке из палисандрового дерева, в ней их и утащили.

      – Коробку не нашли?

      – Не нашли. Ни коробки, ни оборванца, там столько мусора среди шаланд плавает, что не разберешься. Некоторые уже утонули, и только мачты торчат.

      – А за причалами вы потом не следили?

      – Да не то что следили, а даже оцепление поставили. Оно до сих пор там.

      – Господин капитан, тогда, может, мы туда съездим?

      Капитан посмотрел на лейтенантов, те уже успокоились и только пожали плечами, дескать, почему нет. Ровная речь и вопросы Мартина по существу заставили их отнестись к нему внимательнее.

      – Ну, а что мы теряем? Дадим арестанту шанс, пусть поработает, – сказал ван Гульц.

      27

      Уже через пять минут легкая карета, запряженная парой лошадей, несла троих офицеров и Мартина по улицам города. Возница громко кричал на прохожих, щелкал бичом, и люди в страхе прижимались к стенам, когда экипаж проносился мимо.

      До порта было недалеко, и скоро разогретый воздух наполнился ароматами гнилых водорослей и рыбьей чешуи. Лейтенанты стали морщиться, а Мартин, напротив, вдыхал эти запахи с удовольствием. Для людей приезжих это казалось просто вонью, а для него, выросшего на берегу, это был запах соленого ветра и свободы.

      В порту также многое переменилось. Причалов стало больше, и они обновились. Старые – частью снесли, а частью оставили догнивать в пользовании у рыбаков и контрабандистов. Именно там, у прогнивших досок, и теснились шаланды, среди которых укрылся злополучный вор. Но теперь подход к ним преграждала цепь солдат из гарнизона городской крепости, которых дополнили городской стражей и несколькими серомундирниками из тайной канцелярии.

      Дверцу распахнул подбежавший сержант, и офицеры вместе с Мартином сошли на засыпанную чешуей землю.

      – Что тут у вас, Фриц?

      – Все тихо, господин капитан. Никого не пускаем, никого не выпускаем. Они пробовали было шуметь, но я, знаете ли, быстро их утихомирил. Теперь сидят возле своих лодок и перебирают чего-то.

      – Ты проверил, что именно?

      – Поплавки, говорят, сушат.

      – Сушат?

      – Да. Говорят, чтобы сети лучше