Оруженосец в серой шинели. Александр Конторович

быть – терпи!

      И теперь уже сам иногда повторяю слова своих товарищей.

      Ни одеждой, ни оружием – никто из нас ничем не выделяется. Только некоторые носят мечи, взятые в бою – это почетно. Особенно, если трофей лучше того оружия, которое дает тебе лорд. Правда, арбалет у меня – далеко не рядовая игрушка. Делал его старый мастер Гант – он еще моего отца знавал. Тот, говорят, передал ему какие-то особенные секреты, и доспехи мастерской Ганта теперь идут нарасхват – только успевай делать. Но всех нас мастер одевает бесплатно – в знак уважения к отцу. Лишний раз удивляюсь тому, как, оказывается, много он знал. Мне бы так!

      Я, кстати говоря, не раз ловил удивленные взгляды горцев, обращенные к моему арбалету. То, что все солдаты лорда одеты в наилучшие доспехи – это всеми воспринималось как должное. Понимали, что уж своих-то воинов тот снарядит лучше всех. Даже и у короля – не все военачальники одоспешены таким образом.

      А вот хорошо различимое клеймо Ганта на арбалете (скрещенные стрелы поверх щита) – удивляло многих. Оружие мастер делал нечасто, все-таки его кузнецы больше специализировались на доспехах. И уж если мастер его кому-то изготовлял…

      Тем временем на площади заканчивается суета – все готово к началу соревнований. Посередине площади возвышается помост, на котором сейчас сидят князья. Посередине помоста стоит пустое кресло – место верховного князя. Чуть пониже него стоит кресло Лексли – тот представляет сейчас его особу.

      Еще на ступень ниже сидят все прочие князья.

      По знаку одного из старших князей с места срываются всадники – кто придет первым? Сотня лучших наездников имеет шанс попасть в конные части королевства! Есть из-за чего рвать жилы – казна лорда оплачивает обмундирование и вооружение. Да и коня дают… С таким нехилым приданым и тяжелая служба воспринимается совсем по-другому.

      Пыль, крики – все спешат вперед.

      Тут есть одна хитрая задумка: поле, в его дальней части, сужается. Так, что в относительно узкие ворота можно проехать лишь втроем-вчетвером, да и то – спокойным шагом, с разгона не проскочить. Еще полсотни метров – финишный столб. С него надо сорвать красную ленту – и ты выиграл.

      Понятное дело, что проскочить в ворота всем – не выйдет точно, кого-то обязательно оттеснят и не пропустят. Можно бить соседа нагайкой, толкать, только под копыта коней не сбрасывать – затопчут. И все равно, без травм не обходилось ни разу. Кого-то прижимали, и весьма неслабо, кого-то били, тоже, между прочим, вполне всерьез…

      Мы все – сопровождающая Лексли дружина – стоим перед помостом, отгораживая его от поля, по которому сейчас несутся всадники. Сбоку и сзади, помост окружают воины горцев. Некоторые из них гордо носят доспехи со скрещенными стрелами – это те, кто отслужил свое в рядах королевской армии и вернулся назад. Таких немного и относятся к ним с подчеркнутым уважением.

      Вот мимо нас пронеслись первые всадники – и в воротах тотчас же образовалась толчея. Встают на дыбы разгоряченные кони, слышно их возмущенное ржание и хлесткие хлопки нагаек.