Гений из Гусляра (сборник). Кир Булычев

Ты был прав, Корнелий, и мне стыдно, что я так провинциален.

      – Значит, он и впрямь из Хеопсов? – спросил Корнелий.

      Минц не сразу вспомнил, потом хлопнул себя по лысине и засмеялся:

      – Хеопс, точно Хеопс. Но это еще цветочки...

      – Лев Христофорович, а как о других?

      – Корнелий, возьми себя в руки. Конференция международная. Их интересуют свои персонажи. Мадам Тэтчер, например...

      – И кто она?

      – Ну, сам должен был догадаться. Конечно же, королева Елизавета Первая.

      – Ага, – согласился Удалов, который не представлял себе, чем прославилась королева Елизавета Первая. – А другие?

      – Скажем, президент Клинтон...

      – Да плевал я на президента Клинтона... в переносном смысле.

      – А больше не помню... Да, мне говорили о режиссере Михалкове.

      – И что?

      – Забыл. Что-то иностранное, но – забыл.

      – Сейчас ты скажешь, что и Аллу Пугачеву забыл?

      – Нет сведений. Да отстань ты от меня с мелкими конкретными примерами! Ты, видно, не до конца осознал суть открытия. Ведь каждый человек может рождаться не один раз и не два, а может, даже десять. В истории человечества был не один Наполеон. Но в большинстве своем они не успевали взобраться на вершину власти, и их кушали другие соперники. Так что и пирамида у нас одна, а не сто...

      – Понял, – сказал Удалов. – Первую Аллу Пугачеву надо искать в образе Шахерезады.

      – Умница! – похвалил его Минц. – А теперь скажи, как у нас в Гусляре. Что нового, что плохого?

      – Ой, не говори! Боюсь, что до выборов не доживем. Лютует Усищев, забирает власть. А как его выберем – сожрет.

      Минц сочувственно кивал головой.

      Потом он положил на стол тяжелый черный шар размером с крупное яблоко.

      – Это генератор, – сообщил он. – От него исходит энергия, соединяющая поля.

      – Какие поля?

      – Между перерожденцами существует общее поле. Чтобы отыскать его и расположить в нем перерожденцев, требуется этот шарик.

      – Понятно, – сказал Удалов. – Значит, ты раздобыл ту самую машинку?

      – Ту самую, – согласился Минц. – Вот ее вторая часть.

      Вторая часть представляла собой конус, с широкой стороны которого помещался овальный экран чуть больше ладони; на узкой части горел зеленый огонек.

      – А вот это, – сказал Минц, – способ увидеть того, чьим перерожденцем ты, Удалов, являешься.

      – Меня не трожь! Ничего интересного, – возразил Удалов.

      – А я и не надеялся увидеть в твоем прошлом еще одного путешественника по Галактике, обыкновенного героя Вселенной.

      Видно, Минц шутил. Во всяком случае, Удалов предпочел счесть его слова за шутку.

      – Значит, будем разыскивать, чей ты перерожденец, Лев Христофорович, – нашелся Удалов.

      – Ах, оставь, Корнелий, – отмахнулся профессор.

      – Почему же, ты личность известная, можно сказать, гениальная.

      – Это все в прошлом.

      – А мы прошлым и интересуемся.

      – Нет-нет, от меня проку не будет, – взъярился профессор.

      –