На прощанье я скажу. Джонатан Троппер

разглядел это и заодно не остался без секса.

      Он собирался уйти утром до того, как она проснется, но когда разлепил глаза, она была уже в душе, и это показалось невозможно грубым – уйти, пока она в душе, совсем не то же самое, как если бы она проснулась и обнаружила, что его уже нет, – хотя объяснить, в чем тут разница, он не мог. Так что они вместе позавтракали, она рассказала ему, что ждет получения лицензии на сделки по недвижимости, он рассказал ей про свою группу, и его как-то особенно тронуло, что она не причитала по поводу проведенной ими ночи и не говорила чего-то в духе "Я такого никогда не делаю" или "Я была абсолютно бухая", а это бы его точно задело. И так секс привел к отношениям, отношения – к браку, а брак – к появлению ребенка, и только когда было уже слишком поздно, он осознал, что все свершилось лишь потому, что она проснулась раньше него, а влюбился он главным образом потому, что она не стала жалеть о том, что они переспали. О чем со временем, она, несомненно, еще пожалеет.

      Глава 14

      Врач, сообщающий ему, что он скоро умрет, – тот же самый человек, что через две с половиной недели женится на его бывшей жене. Либо это поэтический оправданный ход, либо какой-то кармический глюк, столь характерный для его жизни последнее время.

      Рич Гастингс – худой высокий мужчина с узким лицом и кустистыми бровями, которые компенсируют его убывающую шевелюру и придают ему вид погруженной в раздумья совы. Это он купил Кейси машину и будет оплачивать обучение в колледже. Он не просто заменил Сильвера как мужа и отца, но и, очевидно, справляется с этой ролью куда лучше самого Сильвера. И все-таки Сильверу не удается испытать к нему неприязнь, и вовсе не потому, что он плохо старался. Он немало энергии потратил на то, чтобы вызвать в себе здоровое презрение к Ричу. Но есть в Риче какое-то невозможное простодушие, отметающее всякий цинизм. И вдобавок он явно расположен к Сильверу, а такое с людьми случается крайне редко. И даже теперь, когда Рич сообщает ему, что он скоро умрет, Сильвер не находит в себе ни намека на неприязнь.

      – У тебя расслоение аорты, – тихо и мрачно говорит Рич.

      – Я не знаю, что это, – к Сильверу вернулся голос, хотя слова все еще звучат для него немного забавно – чужие, они зависают в воздухе, пока не теряют свой смысл.

      Рич берет расшифровку его томограммы. Не столько, чтобы показать всю эту разноцветную чепуху, сколько спрятаться за ней.

      – На внутренней стенке твоей аорты есть разрыв.

      – Не очень-то хорошо.

      – Да, совсем нехорошо, – Рич откладывает бумаги. – Твоя кровь устремляется в разрыв, заполняет стенку, отчего слои аорты расслаиваются и набухают. Это еще называют расслаивающей аневризмой аорты.

      – От аневризмы люди ведь умирают?

      – Да, умирают. Но тебе повезло. Врачи скорой предупредили о ТИА. Они сделали МРТ и обнаружили расслоение.

      – Рич!

      – Да?

      – Прекрати разговаривать как врач.

      – Черт, прости, Сильвер.

      Ему