Изюм из булки. Том 2. Виктор Шендерович

национальности и регулярно предъявлял документы…

      В Америке хорошего впечатления я тоже не произвожу. А после третьего подряд персонального обыска начал заранее отводить глаза и покрываться холодным потом, как будто вчерась от Бен Ладена.

      Однажды я набрался наглости и посетовал на свою горемычную судьбу здоровенному черному дяде, ворошившему мой багаж в поисках взрычатки.

      И понял, что такое настоящий черный юмор.

      Дядя поглядел на меня и без тени улыбки сказал:

      – Change your face…

      Меняй лицо.

      Условия аренды

      Многие американские синагоги – разновидность клуба, и концерты в них – обычное дело. Случаются, впрочем, и недоразумения…

      В Питтсбурге посреди моего монолога на сцену вышел немолодой ортодоксальный еврей и предложил присутствующим помолиться вместе с ним. На резонное замечание, что здесь идет юмористический концерт, ортодокс не менее резонно возразил, что здесь – дом Божий.

      Да, но Господь сдал свой дом в аренду и взял чек на триста баксов!

      Ортодокса это довод не убедил, и он стартовал со своим проверенным репертуаром… Еврейский Господь оказался существом неожиданно толерантным и никого из нас не убил.

      Лишняя буква

      Во время моего выступления в ДК имени Газа в Петербурге организаторы устроили сбор средств для больных детей…

      Название дома культуры что-то замкнуло в моей горемычной голове – и я со сцены напомнил петербуржцам об их великом земляке, докторе Гаазе, о его фразе «спешите делать добро»…

      Денег на больных детей мы собрали изрядно – вот только «святой доктор» Федор Петрович оказался тут совершенно ни при чем. Дом культуры назван был, разумеется, вовсе не в его честь, и доживи автор «Азбуки христианского благонравия» до большевиков – шлепнули бы контру у первой стенки!

      Товарищ Газ, чье имя носит ДК Путиловского завода, был комиссаром бронепоезда № 6 «Имени тов. Ленина»…

      Одно «а», одно!

      И как мне вообще могло прийти в голову? Вроде не из европ приехал, свой же, здешний…

      Эх, вот бы дожить до переименования…

      Два «а» должно быть, два!

      Мигалка

      Нижний Новгород.

      Вечером – концерт, а днем зазвали меня к какому-то местному начальству в тамошний Кремль (Путина еще не было, и начальство не шарахалось от меня, как от прокаженного, а норовило дружить).

      И вот, стало быть, чаек да конфеты – глядь: а уже время идти! И хотя вроде все рядом – вот тебе Кремль, вот гостиница «Волжский откос», вот улица Покровка с театром, – а надо спешить.

      Да ладно, говорит начальство, допейте чай спокойно, мы вас отвезем.

      Ну я и расслабился. А когда вышел во двор, похолодел: у крыльца стоял «мерседес» с затененными стеклами, а перед ним – милицейский «форд» с мигалкой.

      Это у них и называется «отвезем».

      Деваться было уже некуда, и мы поехали.

      И вот, скажу я вам, люди добрые, – сначала, конечно, ужасно неловко. Первые десять секунд.