Славься! Коронация «попаданца». Михаил Ланцов

ее голос опять сделался безжизненным, а лицо, как показалось Милютину, совершенно потухло, – я уже смирилась с безвозвратным…

      Снова установилась гнетущая тишина, которую нарушили слова Александра:

      – Ну что же, сударыня, не будем мешать вашему отдыху, – и вежливо ей кивнул. Когда же женщина удалилась на несколько десятков шагов, он продолжил: – Итак, на чем мы остановились… Я задумал реформу государственного управления, приводя его в более упорядоченную форму. Да и чиновников почистить не мешало бы. Но за несколько дней провести ее не получится. Нужно людей подобрать, документы подготовить. На первых порах я хочу выделить в Государственном совете Особый департамент, в который свести управление всеми своими предприятиями.

      – Личными?

      – Тут сложно сказать, как именно их называть. Взойдя на престол, я получил довольно приличное количество объектов, находящихся в той или иной форме собственности Императорской фамилии. Это огромное количество предприятий. Сейчас готовится циркуляр, согласно которому все эти объекты будут переведены в статус так называемых «императорских».

      – Это же такая махина!

      – Именно поэтому вы мне и нужны. Я предлагаю вам пост главы департамента. О чем вы задумались?

      – Вы знаете, Ваше Императорское Величество, ваш отец мне тоже доверял серьезный пост и… я не справился. Я не хочу вас подвести.

      – Дорогой Николай Алексеевич, вы не справились потому, что просто не могли этого сделать. Провести крестьянскую реформу можно было лишь случайно, да и то – формально. Сейчас многое изменилось. Даже не сомневайтесь. – Последние слова Александр сказал с такой интонацией и взглядом, что Милютин вздрогнул. – Ну что вы, Николай Алексеевич, так пугаетесь. Вот, берите пример с Путилова.

      – Ваше Императорское Величество, так ведь у вас такой взгляд…

      – Понимаете, Николай Алексеевич, вам, чтобы войти полноценно в мою команду, нужно понять простое правило. – Александр выдержал паузу. – Рядом с тобой друзья, перед тобой враги, и наше дело правое. Ни я, никто из моих людей не отвернем и пойдем до конца, до последней крайности в этой борьбе, которая пронизывает все существо мироздания. Мы – локомотив, который тащит на себе поезд России.

      – Так вы предлагаете…

      – Я предлагаю вам встать под мои знамена. Обратного пути не будет. Я не прощу предательства или трусости. Готовы ли вы идти плечом к плечу ради процветания Отечества? Выдержите ли? Сможете ли переступить через свой страх… через самого себя, принеся свое «я» на алтарь Империи? – Николай Алексеевич задумался. – Я не тороплю с ответом.

      – Я слабый, больной человек…

      – Вы смогли не один год продержаться против этой своры уродов, что сосали соки из Империи, крутясь при дворе. Да еще в такой жуткой атмосфере дома. Сила, Николай Алексеевич, не в мышцах, а в воле. Крепка ли она настолько, чтобы пойти до конца, до любой крайности?

      Николай Алексеевич смотрел на снег расширенными дикими глазами, вспоминая всю ту гниль, что крутилась возле трона в