Последняя битва. Александр Прозоров

возразил шейх.

      – Они никому не расскажут, – осклабился воин.

      – Расскажут, – покачал головой суфий. – Мертвые куда хуже хранят тайны, если умеешь правильно спрашивать. Тот, кто догадается, о чем спросить, наверняка умеет задавать вопросы даже мертвым. Двигайте камни, если не хотите узнать тяжесть султанского гнева.

      Янычары недовольно поморщились, но и теперь ослушаться не посмели и один за другим оттолкнули три крупных валуна из центра пещеры к ее краю. Снизу открылась гранитная плита со сбитыми буквами, утопленная на глубину примерно в три пальца.

      – Нам ее не выковырять, – покачал головой янычар, проведя факелом вдоль края. – В эту щель даже нож просунуть невозможно.

      – Эту дверь я открою сам, – кивнул суфий. – Ступайте, вы и так увидели слишком много.

      Воины обрадованно ринулись к выходу, забыв оставить старцу хоть один факел. Впрочем, тот ничуть не обеспокоился наступившей темнотой. Он даже прикрыл глаза и о чем-то заунывно запел, слегка разведя руки и вращаясь возле странной плиты, медленно переступая ногами. В тихом шелестящем танце прошло несколько минут, прежде чем снаружи послышался шум, решительные окрики. Вскоре через пролом внутрь протиснулась упитанная девушка, одетая в длинные юбки и кофту, цвет которой в сумерках было не различить. Следом стал забираться и десятник янычарской стражи, но шейх, не останавливая вращения, легко скользнул к нему, тихо скомандовал:

      – Жди снаружи, – а пламя факела погасло, словно задутая свеча.

      Воин не заставил себя уговаривать – тут же попятился, пару раз громко чихнул. Девушка ощутимо вздрогнула от резкого звука, тихонько заскулила.

      – Не бойся, – ласково коснулся ее руки старец. – Тебе ничего не угрожает. Иди сюда. Осторожнее, не оступись. Еще шаг, – провел он невольницу через темную пещеру к плите. – Наклонись и постарайся удержать равновесие…

      Мягким стремительным движением суфий коснулся ее горла. Девушка захрипела, вниз хлынул поток крови, заливая плиту от края и до края. Старец нежно обнял ее за талию, не давая упасть, и опустил к камням только тогда, когда из вен упали вниз последние тягучие капли. Плита тем временем начала медленно проседать вниз, потом вдруг задрожала, чуть подпрыгнула, резко сдвинулась в сторону. Из ямы – неуклюже, пошатываясь – поднялся широкоплечий человек, встряхнулся, прокашлялся, вытянул руку в сторону старца:

      – Имя! Отдай ее имя!

      – Тебе не нужно его знать, Черный Иблис, – покачал головой суфий. – В час нового полнолуния, когда эта кровь отравится смрадом и станет бесполезна твоему телу, я приведу тебе новую девственницу, чистую и непорочную. И призову старую кровь наружу.

      – Имя! Отдай имя! – снова потребовал иблис, с силой сжимая пальцы в кулак.

      – Твоя сила велика, Черный Иблис. – Суфий вскинул левую руку, пошевелил пальцами, и в них вдруг возникли холодные нефритовые четки. – Именно потому великий султан и решил поднять тебя из небытия и призвать на службу. Против твоей воли не способен