Богиня мести. Ю Несбё

Хельге Клементсен. – На прошлой неделе один из ваших чуть было не забыл.

      – Сейчас в инкассации столько новеньких.

      Низенький и Клементсен поочередно расписались в квитанции, и каждый взял себе по копии – желтой и розовой соответственно.

      Дождавшись, когда инкассаторы выйдут, Харри снова отметил время. Две минуты десять секунд.

      Сквозь стеклянную дверь он видел, как белый инкассаторский автомобиль с фирменной эмблемой «Нордеа» отъехал от здания филиала банка.

      Разговоры в помещении возобновились. Харри мог бы и не пересчитывать всех тех, кто в этот момент находился внутри, однако он все же сделал это. Семь человек. Трое за стойками и трое перед ними, включая младенца, а также парень в брюках от рабочего комбинезона, который только что вошел и встал у столика в центре, чтобы переписать номер счета в платежную квитанцию, выданную, Харри это знал, туроператором «Саги Сульрайсер».

      – Адьё, – попрощался Август Шульц и зашаркал в направлении выхода.

      Часы показывали 15.21.10. Вот тут-то все и началось.

      Харри заметил, что, когда дверь открылась, Стине Гретте встрепенулась было, но тут же снова углубилась в чтение своих бумаг. Затем она опять подняла голову, на этот раз значительно медленнее. Харри перевел взгляд на входную дверь. Вошедший мужчина расстегнул молнию своего глухого комбинезона и достал продолговатый оливково-зеленый предмет с вороненой вставкой, оказавшийся не чем иным, как автоматической винтовкой AG-3. Темно-синяя шерстяная шапочка скрывала все лицо мужчины, за исключением глаз. Харри снова начал отсчет от нуля.

      Совсем как у куклы, шапочка зашевелилась в том месте, где должен был находиться рот:

      – This is a robbery. Nobody moves[1].

      Говорил он негромко, однако в тесном помещении его слова прозвучали подобно пушечному залпу. Наступила мертвая тишина. Харри посмотрел на Стине. Мужчина передернул затвор винтовки – звонкое клацанье хорошо смазанных механизмов заглушило далекий шум автомобильных моторов. Левое плечо Стине еле заметно опустилось.

      «Храбрая женщина, – подумал Харри. – А может, просто окаменела от страха». Эуне, профессор психологии, преподававший у них в Школе полиции, говорил, что, если человека как следует испугать, он перестает думать и начинает действовать запрограммированно, так, как его учили. В момент ограбления большинство банковских служащих нажимают бесшумную тревожную кнопку в состоянии, близком к шоковому, утверждал Эуне, ссылаясь на то, что впоследствии при опросе многие не могут вспомнить, включали они сигнализацию или нет. В это время они действуют на автопилоте. В точности как и грабитель, заранее запрограммировавший себя стрелять в каждого, кто попытается его остановить. Чем больше грабитель испуган, тем меньше вероятность заставить его одуматься. Харри попытался рассмотреть глаза грабителя. Голубые.

      Грабитель снял с плеча черную сумку и швырнул ее на пол между банкоматом и мужчиной в брюках от рабочего комбинезона, который так и застыл

1

Это ограбление. Никому не двигаться (англ.).