Последние свидетели. Соло для детского голоса. Светлана Алексиевич

все вручную: копать тяжелый грунт, спиливать вековые деревья, корчевать пни, плотничать. После работы шли отдыхать в холодные палатки, постелью были матрацы и наволочки, набитые травой, под ними лежали хвойные лапки. Накрывались шинелями. Стирали сами, вода со льдом… Плакали – так ныли руки.

      В сорок втором году… Приняли воинскую присягу. Нам выдали бескозырки с надписью «Школа юнг ВМФ», но, к нашему сожалению, не с длинными конами на плечах, а с бантиком на правой стороне. Вручили винтовки. В начале сорок третьего… Я попал для прохождения службы на гвардейский эсминец «Сообразительный». Для меня все было впервые: гребни волн, в которые зарывался носом корабль, «фосфорная» дорожка от гребных винтов… Перехватывало дыхание…

      – Страшно, сынок? – спросил командир.

      – Нет, – не задумался я ни на секунду. – Красиво!

      – Если бы не война, было бы красиво, – сказал командир и почему-то отвернулся.

      Мне было четырнадцать лет…

      «Братик плачет, потому что его не было, когда был папа…»

      Лариса Лисовская – 6 лет.

      Сейчас – библиотечный работник.

      Вспомню о моем папе… И о моем братике…

      Папа был в партизанах. Фашисты его схватили и расстреляли. Маме женщины подсказали, где их казнили – папу и еще несколько человек. Она побежала туда, где они лежали… Всю жизнь вспоминала, что было холодно, ледяная корка на лужах. А они лежали в одних носках…

      Мама была беременная. Ждала нашего братика.

      Нам надо было прятаться. Партизанские семьи арестовывали. Забирали с детьми. Увозили в крытых брезентом машинах…

      Долго сидели у соседей в погребе. Уже начиналась весна… Лежали на картошке, а картошка прорастала… Заснешь, а ночью росточек выскочит и щекочет возле носа. Как жучок. Жучки у меня жили в карманах. В носочках. Я их не боялась – ни днем, ни ночью.

      Вышли мы из погреба, и мама родила братика. Он подрос, начал говорить, и вспоминаем мы папу:

      – Папа был высокий…

      – Сильный… Как подбросит меня на руках!

      Это мы с сестрой говорим, а братик спрашивает:

      – А я где был?

      – Тебя тогда не было…

      Он начинает плакать, потому что его не было, когда был папа…

      «Первой пришла эта девочка…»

      Нина Ярошевич – 9 лет.

      Сейчас – учитель физкультуры.

      В доме все переживали большое событие…

      Вечером к старшей сестре приходил жених свататься. Все до ночи обсуждали, когда свадьба, где молодые будут расписываться, сколько позвать гостей. А с самого утра отца вызвали в военкомат. Уже по деревне зашумели – война! Мама растерялась: как быть? Я только об одном думала: пережить бы этот день. Мне еще никто не объяснил, что война – это не день и не два, а это может быть очень долго.

      И вот лето, жаркий день. Хочется пойти на речку, а мама нас собирает в дорогу. У нас был еще брат, его только забрали из больницы,