Мировая история в легендах и мифах. Карина Кокрэлл

нильского крокодила и отражалась в масляночерной ночной воде большого квадратного имплювия[9]. Два факела чадили на стенах и перемигивались с другими факелами вдалеке, в темной колоннаде перистиля [10], которую из атрия было хорошо видно. С Форума донесся заливистый лай потревоженных собак. Сильный порыв ветра соскользнул во внутренний двор с покатой черепичной крыши, гулко хлопнули двери спален, ветер бесцеремонно раздул тяжелую красную штору на двери, она беременно вспухла и укутала Цезаря. Он высвободился. Поднял взгляд к небу: луна тоже укуталась красным – день будет ветреным. Боль в ноге прошла и забылась.

      Вдруг ему показалось, что вдалеке, в темной колоннаде перистиля, пробежал… ребенок. Сначала подумал, что почудилось. Потом сомнений не осталось – детская беготня.

      – Эй, подойди сюда, чей ты?

      Ответа не было. Под солнечное сплетение опять подкатило участившееся в последнее время чувство безотчетной ночной тревоги. Эхо бросило его голос в колоннаду, словно мраморный шар в деревянный бочонок. В ответ – снова тишина. С недавних пор стали приходить к Цезарю вместе с бессоннницей это беспокойство и ночные страхи[11], и с ними он теперь сражался, как когда-то с галлами.

      Заспанный раб – высокий, веснушчатый, яростно рыжий гельвет [12] – вышел на его голос в атрий, спросил, не надо ли чего господину Цезарь приказал ему найти мальчишку, бегающего по колоннаде, и отвести его к матери. Наверное, ребенок какой-то из рабынь, сбежал, чтобы побродить по дому.

      – Милиас никого не видит в коллонаде, Dominus[13],– выдавил раб, обращаясь к господину, как и принято. – Все рабы на свой половине. Все спят, Dominus.

      Цезарь вгляделся: теперь в колоннаде и вправду никого уже не было.

      Пауза продлилась мгновение.

      Вдруг в перистиле, вокруг колонн действительно пробежал ребенок в светлой тунике и исчез. Раздались звуки, похожие не то на кваканье, не то на смех. Раб застыл оторопело и пошел на звук.

      Ветер озорно присвистнул в черепице, испуганно метнулось пламя факелов. Милиас тащил за волосы странно мычащего, упиравшегося мальчишку.

      – Господин, это не ребенок рабыни. Это…

      По спине Цезаря опять зазмеился холодок: на него смотрел престарелый, морщинистый, ростом с пятилетнего ребенка карлик. Он мычал и широко раскрывал отвратительный рот – старался показать остаток давно отрезанного языка.

      Милиас подал обтрепанный пергамент:

      – Вот, кто-то приколол это к его тунике, Господин…

      Цезарь брезгливо поморщился, но взял. На пергаменте большими буквами значилось: «Я – Рим Цезаря».

      Идиот повалился вдруг Цезарю в ноги, потом вскочил и стал оживленно жестикулировать. Понять его жесты было невозможно. От карлика сильно разило вином и почему-то – еще сильнее – сырой рыбой. Цезарь

9

Лат. impluvium – бассейн для сбора дождевой воды в римском доме.

10

Перистиль – двор дома, окруженный колоннадой.

11

«Здоровьем он (Цезарь. – К. К.) отличался превосходным: лишь под конец жизни на него стали нападать внезапные обмороки и ночные страхи» (Светоний, Божественный Юлий, кн. 1; 45).

12

Гельветы – племена, населявшие нынешнюю Швейцарию.

13

Господин (лат.).