Предатель рядом. Кирилл Казанцев

не пришло в голову возмутиться тем, что Стеблов поступает не по-товарищески. Антон возмутился по другому поводу.

      – Это ты… Это ты что, дед, делаешь? Преступников прикрываешь?

      – А ты заявление писал?

      – Ты спятил! Я что, на отдел «темняк» лоховской вешать буду?

      – Тогда надо просто прийти к старику Стеблову, налить стакан кефиру и попросить помочь. Если в своих штанах ничего найти не можешь, как ты там в своей строительной компании дома продаешь? А деду Стеблову в управлении премию жмут!

      Дежурный посмотрел на остолбеневшего от таких его речей Копаева и закончил:

      – Прикрой глаза-то, лопнут. Завтра перепроверю информацию и скажу. Иди, Антоха, не до тебя. Час назад «мокруху» в квартире заявили. Кого-то из нуворишей завалили. Пуля во лбу, пуля в затылке, на полу «ТТ», на шее золотая цепь с руку толщиной, на столике борсетка с баксами. Отгадай, что произошло в квартире?

      – Заказуха.

      – Иди домой, сегодня все в мыле, еще начальник увидит, что ты явился. Болтаешься без дела…

      «Болтаешься без дела, – подумал Антон и усмехнулся. – Знал бы ты, дед, сколько у меня дел, и все – особо важные»…

      Поняв, что от Стеблова большего не добиться, Копаев поднялся по ступеням и вышел в коридор, ведущий к приемной начальника РОВД подполковника Стрельникова. Именно там ежедневно проводились утренние совещания. Сегодняшнее утро, понятно, исключением не было. Едва Копаев шагнул в приемную, секретарь Машенька Белова понимающе подмигнула ему и приложила палец к губам. Если бы она знала, как права была…

      Антона не интересовало убийство. Ему требовалось проверить информацию по майору Галееву, состоявшему, как считал Копаев, в организованной преступной группировке вместе с одним из оперов по линии «тяжких» его бывшего райотдела. Так, во всяком случае, он доложил полковнику Быкову, давшему Антону задание.

      «Видимо, Быков догадывался, что Галеев связан с операми моего бывшего райотдела, – думал Антон. – Иначе он мог поручить дело любому другому в УСБ. Но поручил мне, надеясь, что я сам выйду на след и общаться в коридорах райотдела мне будет легче, чем другим».

      В коридоре было слышно, как грохочет на селекторном совещании голос начальника отдела Стрельникова. Очевидно, главное уже сказано, так как про убийство не прозвучало ни слова. Разговор шел о серии квартирных краж, буквально обрушившихся на район. Под удар Стрельникова попали представители всех служб без исключения. Опера – за отсутствие нюха и информации, следователи – за формализм допросов, участковые – за отсутствие контроля за поднадзорным элементом. Поскольку претензии начальника носили общий характер и в подобных смертных грехах сотрудники обвиняются чуть ли не ежедневно, Копаев понял, что этот разнос – не смертельный. Все как всегда, все как обычно. Одним словом – нормальная рабочая обстановка. Беспокоило другое. Все без исключения ежеминутно поглядывали на Антона, стоящего в коридоре у стены и вяло жующего жвачку. И их взгляды не предвещали ничего хорошего. В том смысле, что никто не выражал готовности поболтать с ним.

      Вскоре,