5-я волна. Рик Янси

неплохой.

      Кто-то в лагере бренчал на гитаре, мелодия летела за мной по тропинке. Это была первая песня, которую я слышала после Первой волны.

      And, in the end, we lie awake

      And we dream of making our escape[4].

      Мне вдруг захотелось лечь, свернуться калачиком и заплакать. Или сорваться с места и бежать по лесу, пока ноги не откажут. Одолевали позывы рвоты. Я хотела кричать, пока из горла не пойдет кровь. Я хотела снова увидеть маму, Лизбет и всех моих друзей, и даже тех ребят, кто мне не нравился. И Бена Пэриша. Просто чтобы сказать, что любила его и быть его девочкой мне хотелось больше, чем жить.

      Песня стихла, ее сменили куда менее мелодичные трели сверчков.

      Хрустнула ветка.

      Кто-то у меня за спиной крикнул:

      – Кэсси! Подожди!

      Я не остановилась. Я узнала этот голос. Наверное, сама себя сглазила, когда подумала о Бене. Так бывает, когда до смерти хочется шоколада, а у тебя в рюкзаке только раздавленный пакетик «Скитлс».

      – Кэсси!

      Он побежал. У меня не было настроения бегать, и я позволила себя догнать.

      Это закон, который ничто не сможет отменить: единственный верный способ не быть одному – захотеть побыть одному.

      – Ты что тут делаешь? – спросил Криско.

      Он пыхтел как паровоз, раздувал красные щеки; виски блестели, наверное от жира с волос.

      – А что, не видно? – выдала я в ответ. – Сооружаю ядерную бомбу, чтобы уничтожить корабль-носитель.

      – Ядерное оружие тут не поможет. – Криско расправил плечи. – Надо делать пушку Ферми.

      – Ферми?

      – Это парень, который изобрел бомбу.

      – Я думала, ее изобрел Оппенгеймер.

      Мои знания как будто произвели впечатление на Криско.

      – Ну, может, Ферми бомбу и не изобретал, но идея была его.

      – Криско, ты придурок, – сказала я, но, решив, что это звучит грубо, добавила: – Правда, я не знала тебя до Вторжения.

      – Надо вырыть глубокую яму, положить на дно боеголовку, залить водой и запечатать стальной крышкой в несколько тонн весом. Взрыв за секунду превратит воду в пар, а пар сорвет крышку, и она полетит в космос со скоростью в десять раз быстрее звука.

      – Ага, – согласилась я, – кто-то точно соорудит такое. – Ты поэтому меня подкарауливал? Хочешь, чтобы я помогла тебе построить ядерную паровую катапульту?

      – Можно тебя кое о чем спросить?

      – Нет.

      – Я серьезно.

      – Я тоже.

      – Если бы ты знала, что через двадцать минут умрешь, что бы ты сделала?

      – Понятия не имею, – ответила я. – Но точно в эти двадцать минут обойдусь без тебя.

      – Это почему? – Криско не стал ждать ответа, наверное догадался, что он ему не понравится. – А если я буду последним человеком на Земле?

      – Если ты будешь последним человеком на Земле, меня рядом с тобой не будет.

      – Ладно. А если мы с тобой будем последними на Земле?

      – Тогда ты все равно будешь последним, потому что я убью себя.

      – Я тебе

4

Из песни «Escapist» британской рок-группы «Колдплэй».