Ментовская крыша. Николай Леонов

переглянулись. Трегубов, который хорошо знал и Крячко и Гурова, тут же высказал претензию:

      – Стас, может, со мной и с Володькой разберетесь сначала? Как говорится, раньше сядешь – быстрее выйдешь… У нас ведь работы невпроворот. А с пацаном нашим потом побеседуете. Куда он денется?

      Крячко на это лишь невозмутимо заметил, что здесь ни пацанов, ни Стасов временно нет, а осуществляется серьезная оперативная процедура и все решает полковник Гуров, с которым спорить бесполезно.

      – Или желаешь поспорить? – поинтересовался Крячко. – Я доложу Гурову, что тебя на дискуссии потянуло.

      – Вы с Гуровым совсем тут бюрократами заделались! – проворчал Трегубов. – Уже забыли, откуда вышли. Большие начальники стали! Зазнались!

      После смерти Вишневецкого он был в группе за старшего. Трегубов был невысок, но широк в кости, обладал развитой мускулатурой и от этого казался громадным. Краснолицый и энергичный до бесцеремонности, он редко соблюдал субординацию и никого не боялся. Ходили слухи, что к задержанным он частенько применяет нестандартные, мягко говоря, методы дознания, но за руку Трегубова на этом пока никто не поймал.

      – Ты заметку в стенгазету напиши, – посоветовал ему Крячко. – Мы объективную критику уважаем.

      У Трегубова это предложение не вызвало энтузиазма, но спорить он перестал, хотя выражение его багрового лица ясно показывало, что в своей правоте он уверен на сто процентов. Заметно волнующийся Савицкий, дождавшись конца дискуссии, поднялся и, ни на кого не глядя, вошел в кабинет.

      Гуров предложил ему садиться и чувствовать себя как дома.

      – Ваши коллеги несколько болезненно воспринимают обычное дознание, – сказал Гуров. – Возможно, вас тоже гложут неутоленные амбиции, Савицкий, но попробуйте на время от них отвлечься. Мы делаем общее дело, и вы должны мне помочь.

      – Нет, амбиции меня не гложут, – смущенно пробормотал Савицкий. – Я знаю свое место.

      – Впервые вижу человека, который знает свое место, – покрутил головой Крячко. – Вы к нам не с луны свалились, юноша?

      Гуров неодобрительно покосился на Крячко, а Савицкий спокойно и серьезно ответил:

      – Нет, я – москвич, после юридического в уголовный розыск пошел.

      – Не разочаровались еще? – поинтересовался Гуров.

      – Еще нет, – сдержанно ответил Савицкий.

      – Похвально. Однако к делу. Нас сейчас интересует все, что касается гибели вашего шефа. Особенно события последнего дня его жизни. Расскажите нам подробно, что происходило пятого июля. Не возражаю, если выскажете свои соображения о причинах случившегося. Наверное, вы тоже задумывались, кто мог убить Вишневецкого?

      – Да, я думал об этом, – ответил Савицкий. – Но, честно говоря, никакой версии у меня нет. Все произошло так неожиданно… То есть я хочу сказать, что для меня смерть Анатолия Викторовича была чем-то из ряда вон выходящим.

      – То есть вы полагаете, что накануне ничто не предвещало такого трагического исхода? –