Декорации. Никита Владимирович Чирков

лучше… мир, который не заслуживал ее… Если даже самых лучших из нас постигает несправедливая участь, то какой вообще смысл?

      – Смысл делать то, что мы можем, пока у нас есть время, разве нет?

      – Да, – Итан чуть пришёл в себя, стараясь собраться с мыслями, – да, в целом так и есть. Но… кроется иной изъян, исправить который, я, во всяком случае, пока не знаю как.

      – Смерть – не изъян, вы же понимаете это?

      – А что остаётся после смерти?

      – Остаётся память о человеке, возможно, его вклад, как в жизни близких и родных, так и, предположительно, разумеется, в его работу или окружение. Насколько мне известно, именно друзья, семья и дети дают веру в то, что бессмертие существует, ведь, как говорят: «человек умирает лишь тогда, когда его забывают».

      – Мысль простая, даже практичная, я уважаю и понимаю это. Но вот только я вижу это лишь как полумеру, как… оправдание.

      – Что вы подразумеваете под этим?

      – Жизнь человека, в большинстве случаев, оценивают по результату его работы, его вклада, его доброты и… лишь смерть, подводит черту, после которой можно оценить, насколько важен и полезен был почивший. Есть старое выражение «историю пишут победители», то же самое и с людьми – лишь смерть подводит черту. И вот, наступает время подводить итоги работы, вклада, всей жизни, оставшейся за плечами… и… я все ещё, не верю, что это уже произошло.

      – У людей есть свойство не ценить имеющееся сейчас, и сокрушаться от того, что более им не принадлежит. Таковы люди, с этим ничего не поделать. Жизнь – она в моменте, и вам это известно.

      – А если эту жизнь оценят неправильно?

      – Жизнь или работу? – Итан не ответил, – я думаю, вы боитесь принять факт смерти вашего близкого человека именно из-за того, что эта трагедия наглядно показывает вашу же уязвимость и, смею уточнить, ваша жизнь заключена лишь в работе. Первое и единственное, вызывающее страх – это так и не узнать, что станет с вашим наследием.

      – Это так… – С трудом выдавил он из себя, всё время смиренно слушая, как она точно подмечает истину, которую он так не хотел принимать, – после смерти меня вряд ли будут оплакивать близкие люди, если такие и вовсе останутся, но всё же именно они и будут знать, что я сделал и чему посвятил свою жизнь.

      – Страх подобного нормален, ведь ваша работа и ваш вклад, как бы ни оценивался он большинством, всё равно является частью чего-то большего, разве нет?

      – Откуда мне это знать, ведь я вряд ли доживу…

      – В это надо верить.

      – Верить?! – Такого поворота он не ожидал.

      – Да, именно. Потому что вы не знаете, что будет после вашей смерти, что будет через год или два. Ваш труд, ваша работа, как и любого человека во всем мире, может ныне быть лишь семечком, которому нужно время. Всё относительно, Итан, вам ли не знать этого. И разве в этом не самое удивительное, как время определяет наши жизни.

      – Я уж думал, начнётся тема загробной жизни.

      – Почему вам это претит?

      – Потому что люди, какими бы ни были, всё