Московский лабиринт Минотавра. Наталья Солнцева

пару оказалось нелегко.

      – Ешь, – потчевала она Владимира любимыми им с детства пельменями, маринованными грибочками, салатами из морепродуктов. – Сама готовила. Глаша так не сумеет.

      Он налил в фужер для шампанского водку и выпил одним глотком. Горячие пельмени казались безвкусными. Неужели даже еда становится сомнительным удовольствием?

      Глаша, домработница Корнеевых, принесла пирожки с вишнями и чай.

      – Не хочу больше, – отодвинул от себя тарелку с недоеденными деликатесами Владимир.

      Взял пирожок, откусил... Или тесто не такое, или раньше он иначе ощущал вкус, но пирожок занял место на отодвинутой тарелке. «Спать завалиться, что ли? – подумал молодой человек. – Завтра я проснусь все с теми же вопросами: чем заняться? Куда пойти?»

      – Жениться тебе пора, – сказала Александра Гавриловна. – Появятся жена, детки, заботы. И мне веселее будет.

      – Ну уж нет! – отрезал Владимир. – Семейная жизнь – не клоунада! Веселее... Что в этом приятного? Вот вам с отцом весело?

      Глаза матери наполнились слезами, и Владимир пожалел о вырвавшихся у него ненароком словах. Захотелось встать из-за стола, уйти куда-нибудь, все равно куда. О, черт! Черт!

      Память услужливо подбросила ему образ женщины, которую он видел на Крите, в отеле. Кажется, она немолода, но выглядит потрясающе. Вот будет номер – взять и жениться на ней. Фурор, скандал! Мама славно повеселится, ей же хочется. Интересно, отец одобрит его выбор? О-о! Какое наслаждение – взорвать весь этот их раз и навсегда заведенный порядок, когда молодой мужчина, сын известных, состоятельных родителей, берет в жены молодую красивую девушку из богатой семьи; празднуют шикарную свадьбу; молодым дарят квартиру и машину; они едут в свадебное путешествие в Париж; потом возвращаются и начинают жить счастливой, благополучной жизнью, производят на свет златокудрое потомство и дружно воспитывают крошек-ангелочков. Что за непереносимо тошнотворная идиллия! Перевернуть все к чертовой матери с ног на голову, сделать наоборот... устроить этим порядочным людям безумный карнавал перевертышей!

      Господин Корнеев-младший улыбнулся, впервые после того, как его нога ступила на родную землю. Пожалуй, он поторопился сделать вывод, что все развлечения уже испробованы, а удовольствия исчерпаны.

      Мама истолковала радость, озарившую лицо сына, как добрый знак. Наконец-то в их семье произойдет что-то новое, волнующе-приятное.

      – Спасибо, – поблагодарил за угощение Владимир и поцеловал Александру Гавриловну в щеку. – Было очень вкусно. Я поеду, проветрюсь.

      Весь вечер он провел в «Гюльсаре», за кальяном, любуясь экзотикой восточных танцев и прислушиваясь к себе. Возбуждает? Не возбуждает? Уже не те впечатления. Померкли прелести «Гюльсары»! Появись тут, в пропитанном наркотическими запахами табака полумраке та дама с греческим профилем или, что совершенно невероятно, сама Ариадна... ох, и забилось бы пресыщенное сердечко. Мечты... призраки минойских