Пробуждение. Степан Андреевич Зотов

вопросы. Им стало стыдно за свои чувства вчера и за дилетантскую постановку задачи. В самом деле, какого чёрта? Оба знали ответ, но каждому немыслимо было делиться первым. Пауза тянулась.

      – А ведь Берг совершенно прав. – Наталья откинулась на спинку стула и свела руки за головой. Красоваться она умела, и было чем.

      При её словах немец начал бурчать «Как всегда…», но тут же осекся,

      – И Кимо совершенно права. – Тут она улыбнулась кончиками губ и с озорным прищуром посмотрела на удивленные лица товарищей. – Здесь что-то не так. Из ряда вон. И речь не только о нашей женской интуиции.

      Капитан позволил себе облегченно вздохнуть. Любая поддержка со стороны снижала бремя его и Вилье. Оправдывала их странное поведение. Однако Наталья не остановилась.

      – Берг всё разумно разложил, как часто и бывает. А вот что часто не бывает, так это неразумность в действиях нашего Капитана. Я говорю со всем уважением. Еще более странно, что неразумность охватила сразу и Вилье. Горячего француза, но оператора холодных машин. – Она обвела острыми зелёными глазами команду и увидела понимание. – В самом деле, находка значимая, необычная. Но в сущности ничего такого, что требовало бы коллективного мнения, прежде доклада в Центр. Вы понимаете, о чем я? – она сделала ударение на слово «мнение» и, разжав руки, наклонилась вперёд над столом.

      Кимо кивала изо всех сил. Олаф бормотал «В самом деле, странно…». Берг самодовольно глядел в духе «я же говорил». Капитан твердо смотрел в глаза Наталье и думал «Чертовка!». Вилье сжал губы, но всё еще ждал, чтобы эта женщина сама сказала нужные слова.

      – Я о том, что, должно быть, нам передали не всю историю. Капитан, колись! – она улыбалась, принимая вызов его прямого взгляда. Ей была свойственна эта игривость, временами то детская, то женская или кошачья. Порой она выводила из себя, порой могла очаровать. К чести Натальи, она видела границы. Иначе кто знает, что началось бы в замкнутом коллективе.

      Наталья азартно смотрела на Капитана. Остальные – с ожиданием. Напрасно было бы искать поддержки у Вилье. Сейчас всё зависело от Нэша. Он улыбнулся и решил сделать «хорошее лицо при плохой игре». В конце концов, «честность – лучшая политика».

      – Вас не проведешь. Не буду вилять, сами не знаем, что на нас нашло. Да, Вилье? – Он так посмотрел на француза, что не кивнуть в ответ было нельзя. – Америка славится своей традицией фильмов ужасов, и я сейчас хочу её порвать. Скажу всё прямо, не тая.

      После слов «фильмы ужасов» вокруг сразу изменилась обстановка. Ушел заряд недоверия и неопределенности. Команда собралась и поняла, что разговор пойдет абсолютно серьезно. На Капитана смотрели четыре профессионала, космонавта. И в данный момент это было облегчением.

      – Вчера вечером кроме аппаратных странностей, которые мы не до конца проверили, Берг совершенно прав – произошло еще кое-что. – Капитан сделал уместную паузу, – Я видел, или мне показалось, как по поверхности Объекта прошла волна. Вилье тоже это видел. Не