Двести лет вместе. Часть II. В советское время. Александр Солженицын

перед самой гранью Второй войны, – редакция еврейского (на идише) сборника «На перепутье» поставила нескольким европейским интеллектуалам вопрос: «Следует ли евреям активно участвовать в общей политической жизни, не должны ли они ограничиться одной лишь еврейской политикой?»[75]

      На этот вопрос известный писатель Стефан Цвейг, космополит и ассимилированный австрийский еврей, ответил так. Не участвовать в политической жизни мы, как и никто, уже не можем. Вопрос надо исправить: «следует ли нам стремиться к ведущему положению в политической и общественной жизни». Мы уже никак не можем отбросить «наше интернациональное, наднациональное отношение к общечеловеческим вопросам». Однако «считаю не менее опасным… чтобы евреи выступали лидерами какого бы то ни было политического или общественного движения… При наличии равных с другими прав евреи имеют далеко не равную со всеми ответственность», а «во сто тысяч раз» бо́льшую. «Служить – пожалуйста, но лишь во втором, в пятом, в десятом ряду и ни в коем случае не в первом, не на видном месте. [Еврей] обязан жертвовать своим честолюбием в интересах всего еврейского народа». (Здесь – поучителен урок о моральной связи и каждого еврея с судьбой своего народа.) «Нашей величайшей обязанностью является самоограничение не только в политической жизни, но и во всех прочих областях… Единственная польза, единственный смысл, которые можно извлечь из трагического урока, выпавшего на долю евреев, – это их внутреннее воспитание. Лишь тогда… наши невиданные страдания имели бы хоть какой-то смысл, если бы они побудили еврея совершать не шумные, а по-настоящему великие дела»[76].

      Какие высокие, замечательные, золотые слова, – и для евреев, и для неевреев, для всех людей. Самоограничение – от чего оно не лечит! Но в том-то и мучительная нить, что именно самоограничение – трудней всего и даётся вообще людям.

      Макс Брод, убеждённый сионист и, казалось бы, полный оппонент Цвейгу, – ответил почти буквально то же: «Очень опасно для евреев вмешиваться в политическую жизнь других народов… Такое участие нас непременно раздавит и уничтожит». Еврей «должен ограничивать себя, воздерживаться… Воздержаться, но не отходить в сторону! Воздержаться – это значит: не стремиться к лидерству или к наградам в чужой политике, но действовать с сознанием ответственности, открыто, ясно, отнюдь не тайно, за кулисами»[77].

      И это последнее добавление – опять-таки превосходно. (И опять же, честно сказать: и всем людям, и евреям, – как бывает трудно следовать ему.)

      Ив сегодняшнем Израиле мудро мыслящие евреи отчётливо говорят: «Наше вмешательство в дела других народов всегда оборачивалось плохо и для этих народов, и для еврейского народа»[78]. – Мы «много раз в современной истории… обнаруживали несправедливость в основаниях существующих обществ, а наша безответственность, как меньшинства, способствовала

75

ВМ*, Тель-Авив, 1976, № 11, с. 192.

76

Стефан Цвейг. Не внешняя мишура, но внутреннее воспитание // ВМ, 1976, № 11, с. 193–195.

77

Макс Брод. Любовь на расстоянии // ВМ, 1976, № 11, с. 200–202.

78

Р. Нудельман [в беседе с Л. Плющом] // «22», 1978, № 3, с. 192.